Московский Джокер

Расследования одно за другим заходили в тупик. В конце концов, общественному мнению, за неимением ничего более съедобного, скормили следующую весьма расплывчатую и приблизительную версию.

Сенатор Линч как-то успел выяснить или просто случайно увидел нечто, компрометирующее руководство секты. Или даже прямо противозаконное.

Допустим, к нему мог вырваться некий сектант, которому силой препятствовали покинуть расположение секты и вернуться на родину. Он мог передать сенатору, устно или письменно, что его подвергали мучительному или грубому обращению. Это уже были не шутки.

У кого-то из сопровождающих Линча не выдержали нервы, и участь сенатора была решена.

Все это были, понятно, только догадки. И ничем другим так они в дальнейшем и не стали.

Нынешний президент заканчивал тогда университет, в котором до выборов в сенат преподавал Джерри Линч. Загадочная, страшная смерть этого обладавшего выдающимся умом и редким обаянием человека потрясла тогда молодого гарвардского выпускника.

И он тогда обещал Грегори, сыну Джерри, что, когда бы тот ни обратился к нему за помощью по поводу убийства отца, он сделает все, что от него потребуется.

– Что же ты хочешь от президента, Чарльз? – спросил его из-за океана Грегори Линч.

– Чтобы он немедленно собрал в Белом Доме, или где ему будет удобно, одну теплую компанию. Там должны быть человек двадцать-двадцать пять. Список я уже выслал на три адреса – в Совет по международным делам, в Госдеп и в Лэнгли.

– Почему не на один?

– Чтобы наверняка. Чтобы не попало не к тому человеку.

– Хорошо. И что же это за люди?

– Биржевые брокеры. Банкиры. Из средних. Несколько президентов разных хитромудрых посреднических компаний. Ну и, конечно, ребята из «Сети старых парней».

– Понятно. Без них не обошлось. Отставники спецслужб всегда готовы дать прикурить… кому угодно. И что же эта компания натворила, Чарльз? О чем с ними будет перемигиваться президент? Вообще, мне кажется, ты там, в Москве, настроен несерьезно. Ты что, считаешь, что все-это можно организовать, как ты просишь, в течение часа и при этом сохранить секретность? Тебе президент, что – частный человек, допустим, любитель лошадей, гусиной печенки и шампанского, который может вот так запросто собрать у себя на ранчо своих приятелей-забулдыг?

– Он должен их собрать и предложить, нет, просто приказать, чтобы они вышли из игры. Чтобы в ближайшие дни ни в коем случае не снимали с вкладов крупные суммы наличных. Пригрозить, что против Моргенштерна начато уголовное расследование, и что любое сотрудничество с ним или его компанией «Глоб Экспресс» с сегодняшнего дня будет рассматриваться как соучастие в крупном мошенничестве, со всеми вытекающими последствиями.

– Какими еще последствиями?

– Вплоть до замораживания счетов и обращения преследования на недвижимость, изъятие всего, что представляет собой ценность или может быть обращено в таковую.

– Это все?

– Примерно.

– Будет исполнено, ваше генеральское величество. Президент Соединенных Штатов к вашим и нашим услугам. Он готов по первому вашему звонку приказывать, угрожать, изымать…Что там еще? Ах, да. Замораживать.

– Говори, да или нет? Ты сделаешь это? Ты позвонишь президенту?

– Мы живем здесь, Чарли, в демократической стране, как бы тебе, может, ни хотелось в данный момент выкинуть это из головы. И все, о чем ты говоришь, к сожалению, невозможно.

– Я знаю Конституцию не хуже тебя. Если возникает непосредственная угроза безопасности нации и стране, президент не может уклониться. Он просто не имеет права не применить все доступные ему средства, чтобы отклонить эту угрозу.

– Браво, Чарльз, ты и действительно превосходно понимаешь, что на самом деле записано в нашем великом документе. «Когда и если возникает непосредственная угроза». Так докажи это, Чарльз. Докажи это прямо сейчас. Хотя бы мне. Потому что, как ты понимаешь, доказать это президенту будет еще сложнее.

– Вагон с десятью миллиардами долларов.

– Беда в том, что отсюда, из округа Колумбия, его не видно.

– Я сам видел аппарат для вращения стодолларовых банкнот. И рисунок, который проявляется на некоторых из них.

– Извини, но это и вообще идет по разряду дешевых трюков. Может быть, ты и действительно размотал кончик какой-то валютной аферы. Но на всемирный заговор это не тянет. По крайней мере с точки зрения хозяина Белого Дома.

– Ты помнишь, Грегори, наш последний разговор перед моим отлетом в Москву?

– Помню. Ты сказал, что почерк убийц моего отца указывает на ребят из Сообщества. Так ты называл некое смешанное предприятие КГБ и ЦРУ, которое, по твоему мнению, стоит за некоторыми нетрадиционными сектами.

– Правильно. Именно это я тебе и сказал. Но не только.

– Не только, конечно. Ты еще сказал, что надеешься выйти на их след в Москве.

– Точно. Именно так я тебе и сказал. Теперь ты понимаешь, почему я тебе звоню?

– Это серьезно, Чарльз? Тебе есть, что сказать?

– Это они, Грег, поверь, я не ошибаюсь. Мы дождались, они наконец прыгнули. Остается встретить их на меч!

Это наверняка те же люди, которые убили твоего отца.