Московский Кремль

В музее находятся и два блюда работы Раткова. Их дно плоское и гладкое, как требовало искусство классицизма, однако мастер украшает свои изделия чеканным узором из густых гирлянд, связок фруктов, крупных букетов цветов, что сближает работы с произведениями искусства XVII — первой половины XVIII столетия. Видимо, мастеру чрезвычайно близко было традиционное русское узорочье. Кроме того, новые стили гораздо труднее усваивались в Москве, чем в Петербурге. На одном из блюд можно увидеть гравировку: «В Москве сделано блюдо цеховым мастером Алексеем Ратковым 1787 года июня дня».

В XVIII в. мастера особенно любили применять эмаль. Живописная эмаль отличалась простотой в исполнении и потому часто использовалась в украшениях самых разнообразных предметов — медальонов, орденов, табакерок, шкатулок, предметов церковной утвари.

Замечателен оклад большого напрестольного евангелия, созданный современником Раткова, Семеном Кузовым. Стиль рококо в полной мере проявляет себя в оформлении из пышных раковин и завитков, больших овальных медальонов с композициями, покрытых яркой эмалью. В одном из медальонов заключено изображение мученицы Татианы. Ее образ выглядит далеким от канонической строгости и скорее кажется портретом молодой русской женщины, тем более что пейзаж, на фоне которого художник изобразил святую, реалистичен, и это усиливает светский характер живописного изображения.

Табакерка. Мастер А. Овсов. 1712–1713

После того как Петр I провел ряд решительных преобразований в экономике и культуре, быт также не мог оставаться неизменным. Ушли в прошлое древнерусские одеяния. Распространилась мода нюхать табак, стали широко употребляться такие неизвестные ранее напитки, как кофе и какао. Появились и новые виды посуды: чайники, самовары, кофейники, чайные и шоколадные сервизы. В Оружейной палате можно увидеть овальную серебряную сахарницу с крупным чеканным орнаментом в стиле рококо, серебряный круглый чайник и грушевидный кофейник.

Ковши в XVIII столетии окончательно утратили свое первоначальное назначение и все чаще использовались в качестве награды за выдающиеся заслуги. Например, в 1750 г. серебряного ковша удостоился за доблесть и верную службу донской атаман Леонтий Лукьянов, в 1762 г. — волжский атаман Алексей Диков.

Ковшами могли наградить также купцов за прибыль, которую те принесли казне при сборе налогов. Большой серебряный ковш пожаловали московскому откупщику Луке Девятову «за усердие его при торгах в приращении по Кунгурской провинции у питейных и прочих сборах казенного интереса 1764 году апреля 2 дня».

Интересно, что размер и вес ковшей непосредственно определялись величиной заслуг. Отсюда можно заключить, что Девятов немало постарался при сборах налогов: вес его ковша равен 2 кг 827 г.

В середине XVIII столетия ковши напоминали просто декоративные вазы и уже не имели ничего общего с традиционным русским ковшом, похожим по форме на ладью. В 1756 г. купцу Матвею Позднякову был пожалован ковш в стиле рококо. По внешнему виду он представляет собой раковину на трех ножках. Носик и ручка стилизованы под стебли и завершаются литыми двуглавыми орлами под короной. Здесь же можно увидеть шифры Елизаветы Петровны. На дне мастер отчеканил российский герб, а борт украсил изогнутыми долами и раковинами.

После того как в свободной продаже появился табак, мастера начали изготавливать табакерки из самых разнообразных материалов — золота, серебра, перламутра, фарфора, черепахи и слоновой кости. При этом часто такие изделия украшались драгоценными камнями и шифрами царствующих особ. Эти работы использовались в качестве подарков или почетных наград. Так, большая золотая табакерка с накладным портретом Елизаветы Петровны стала подарком для графа А. Разумовского. Эту исключительно изящную и тонкую работу выполнил знаменитый ювелир XVIII в. И. Позье.

Большинство табакерок украшалось эмалевыми портретами. Лучшим миниатюристом того времени был живописец Оружейной палаты Андрей Овсов. В музее хранится золотая табакерка его работы в виде небольшой удлиненной коробочки. Крышку изделия украшает эмалевая дробница с портретом Петра I (1727 г.).

Другим известнейшим эмальером был Григорий Мусикийский. В Оружейной палате находятся две панагии, украшенные эмалевыми медальонами, исполненными Г. Мусикийским. Один из них изображает Петра I в горностаевой мантии, перехваченной на груди прекрасной пряжкой. На жалованных панагиях с обратной стороны традиционно помещали миниатюрные эмалевые портреты государей. Подобные изображения отличались такой роскошью, что могли сравниться только с орденскими знаками или женскими ювелирными украшениями.

На одной панагии помещен медальон с композицией распятия, подписанный мастером: «1720. Г. М. С. П. Бурх». На обратной стороне подвески большой золотой панагии можно видеть портрет императрицы Елизаветы Петровны, выполненный неизвестным автором.