Московский Лес-4. Леса хватит на всех

И вдруг всё кончилось. Мартин отошёл от пыточного ложа; выглядел он как обычно, разве что, несколько бледнее. Пленник лежал без движения, своротив голову набок, и тонкая, блестящая струйка слюны стекала из уголка полуоткрытого рта. Егор наклонился, рассматривая висок, откуда только что выползли жгутики грибницы – кожа не нарушена, ни отверстия, ни капли крови, ни даже пустяковой ссадины.

«…показалось?..»

Мартин глухо откашлялся и потребовал выпить. Егор торопливо протянул заранее припасённую склянку с медицинским спиртом, которую тот и опорожнил в три судорожных глотка, не прибегая к заветному стакану.

- Значит так... – он перевернул и потряс склянку, чтобы убедиться, что живительной влаги в ней больше не осталось. – Вся эта тёплая компашка – из Древобашни. И которые с крысиными лицами и другие, из чёрной пыли. Зачем они сюда заявились, что им надо, я не узнал. И теперь уж не узнаю.

- Помер, что ли? – робко осведомился Семибоярский. Он наблюдал за процедурой допроса и дальнего угла лаборатории.

- А ты, сучара, этого бы хотел? – окрысился на доцента Мартин. – Не дождёшься! Жив он, хотя и в коме, и выйдет из неё нескоро. Если вообще выйдет. У него там какой-то блок: когда я до него добрался, в мозгу словно вспыхнуло – и всё, кирдык.

- Блок? - Егор озадаченно почесал переносицу. – Полагаешь, его нарочно поставили?

- Нет, сам вырос. – язвительно отозвался Мартин. – Нарочно, ясное дело. Кто бы ни были эти ребята из ЦВЛ, а манипулировать сознанием они умеют.

- А его спутники – сколько их было? Может, там ещё кто-нибудь остался? В подземелье, то есть.

Мартин пожал плечами.

- Пёс их знает… Вроде, с этим было пятеро: ещё один такой же и четверо чёрных, но ты их всех сжёг. Но есть и другие – правда не здесь, далеко. Ждут, твари.

- Чего?

- Кабы знать… - отозвался Мартин, встал и на негнущихся ногах поплёлся к лабораторному шкафу. Открыл дверь, повозился – в шкафу зазвякало, по помещению распространился сивушный запах грибовухи.

Дверь скрипнула. Егор обернулся – в лабораторию нерешительно заглядывала Татьяна.

- Вы как там, закончили?

Егор кивнул.

- Слушай, к тебе есть поручение. Шапиро наверняка не дождался нас у Симагина, ушёл к себе. Слетай прямо сейчас в лабораторию микологии, и если он там – пусть бросает всё и идёт сюда.

- Вы что-то узнали? – спросила девушка.

- Узнали, а как же… такое, что непременно надо прикинуть хрен к носу… прости, обдумать, прежде чем делать резкие движения.

- Ладно, я тогда пойду. - Татьяна покосилась на Мартина. Тот спал, бессильно уронив голову на руки. Пальцы при этом не разжимались, крепко стиснув драгоценный стакан. - Только гляди, сам-то не переусердствуй. И понимаю, напряжение надо снять - только с кем потом прикажешь… прикидывать? К носу?

И упорхнула, не забыв притворить за собой железную дверь.

- А я? – пискнул из своего угла Семибоярский. – если я вам больше не нужен – можно я тоже пойду?

- Перебьёшься… - Егор посмотрел на доцента. – А вот грибовухи, если хочешь, плеснуть могу. Мы ж не звери, верно?

***

- Может, зря мы его отпустили? – Шапиро посмотрел вслед Семибоярскому. – Сейчас побежит к своему шефу и всё выложит…

Егор помотал головой.

- Ни боже мой. Во-первых, он до смерти перепуган и свято уверен, что мы прирежем его, не моргнув глазом. А во-вторых, и это гораздо важнее, он не сомневается, что с Симагиным покончено. Так какой смысл ему ставить на заведомо битую карту?

- Хм… пожалуй. – не стал спорить Шапиро. - Того, что вы успели накопать на Симагина хватит не просто на полноценное обвинение на учёном совете – нет, тут дело пахнет как бы не уголовным делом!

- Берите выше, Яков Израилевич. – ухмыльнулся Егор. – тут в чистом виде обвинение в шпионаже. – есть, знаете ли, такая организация – РИИЛ, он же Российский Институт Изучения Леса. Они, если вы не в курсе, оч-чень внимательно отслеживают всё, что представляет для Леса опасность, как внутреннюю, так и внешнюю, и в особенности – ту, что идёт из-за границы, из других Лесов. А ведь наш случай, если подумать, подпадает под обе эти категории!

- Вы имеете в виду Нью-Йоркский Лес?

- Остальные пока в этом не замечены. А вот в Манхэттене давно проявляют к нам интерес. Я-то сам не шибко в курсе – расспросите Би… Сергея, он многое может порассказать. Если захочет, конечно.

- Да уж… - вздохнул Шапиро. – Если захочет… Признаться, я всегда был против того, чтобы допускать к нам иностранные фонды, щедро раздающие гранты на исследовательские работы у нас, в Лесу. Но – кто бы мог подумать, что дело обернётся вот так?

- Вот именно, Яков Израилевич. – кивнул Егор. - И если в РИИЛе станет известно, что профессор Симагин пошёл на сговор с ЦВЛ для того, чтобы помочь их адептам тайно проникнуть в ГЗ, то вопросы об этой милой шалости ему будут задавать уже за пределами МКАД. И – отнюдь не на ректорском совете.

Шапиро хитровато прищурился.

- А они узнают?

- А вы как полагаете?

- Из нас двоих, юноша, еврей только один, и это не вы. – Назидательным тоном сказал доцент. – Так что извольте отвечать, когда вас спрашивают!