Московский зоопарк. Записки служителя

Удивительно, приходят посетители в инсектарий и начинают от увиденного ахать и охать. А чего ахать-то? Там пол-экспозиции тараканы разных стран занимают. Американские, африканские и какие-то арабские. А они такие же, как наши, только размером отличаются. Более упитанные.

Ахают посетители, охают, деньги, между прочим, платят, чтобы на заграничных тараканов поглазеть. А потом приходят домой и начинают за своими отечественными с тапочками бегать. Эдак мы скоро на нашего прусачка только в зоопарке посмотреть и сможем. Тогда они, как большая редкость, большие деньги начнут стоить. И смогут их у себя только богатые люди заводить. Например, «новые русские». Может, тараканов лучше сейчас поберечь? Пока дешевые.

Белые медведи

Жили всю жизнь в Московском зоопарке белые медведи, и никто ими особо не интересовался. Публика, конечно, всегда стояла перед клеткой, но не особо. И вдруг приходят как-то англичане к нашему директору Спицыну и говорят:

— Уважаемый господин директор Спицын, а нельзя ли нам ваших белых медведей под свою особую опеку взять. У нас, англичан, принято обязательно кого-нибудь опекать. «Благотворительность» называется. Нет ли у вас каких-нибудь несчастных животных?

Спицын подумал и сказал, что несчастных животных у нас нет, но, если хотите опекать белых медведей, пожалуйста. Опекайте, сколько душе угодно.

Англичане тут же табличку на клетке повесили. Дескать, тут белые медведи живут, животные из Арктики. Весят столько-то, едят то-то, а заботятся о них англичане.

И очень это последняя строчка всех удивляла.

Неужели англичане каждое утро из Англии приезжают о медведях заботиться и клетки убирать? Или они в штате зоопарка состоят и на зарплате находятся?

Но публике объясняли, что они только деньгами заботятся. Сами они в Англии по виллам сидят. Но на их деньги наши у медведей убирают.

Посетители удивляются еще больше и к медвежьим вольерам идут, поглядеть, на что же англичане бешеные деньги тратят?

А директор господин Спицын сидит у себя в кабинете и думает, как бы сделать так, чтобы англичане о всех животных заботиться начали? Тогда и зарплату никому платить не надо будет, и сколько добрых дел на освободившиеся деньги для родной столицы сделать можно! Например, детский сад построить. Очень столице детских садов не хватает!

«Фауна Индонезии»

Свозили как-то директора Московского зоопарка друзья в Индонезию. С тех пор Владимир Владимирович, кроме как об этой стране, ни о чем другом и слышать не желает. Нынче к нам звери только из этой страны приходят. Теперь индонезийцам, чтобы полнее свой животный мир изучить, лучше в Москву ехать. Самый интересный павильон зоопарка — «Болотные птицы» в «Фауну Индонезии» переименовали. И на его торжественное открытие индонезийского посла пригласили. Чтобы увидел тот, как Владимир Владимирович его страну любит. А посол приехал в зоопарк, походил, походил и уехал. Ему-то на индонезийских животных смотреть не интересно. Он, ведь, сам — индонезиец. А из других животных в Московском зоопарке остались, кажется, одни вороны. А их и из окна посольства видать.

Ветеринарка

А когда загорелся наш директор Московского зоопарка Владимир Владимирович Спицын большой любовью к Индонезии, стал он все время животных оттуда заказывать. Вот привезли к нам индонезийских птиц — амадин — и поместили в ветеринарную часть. Проследить, чтоб эти индонезийские птицы никаких индонезийских болезней с собой не привезли. А меня с напарником Женей Мимоновым поставили над этой заграничной пернатой фауной наблюдателями. А заодно и над ветеринарными врачами, чтобы они свой долг выполняли и делали все, чтобы индонезийские болезни из птиц не прорвались.

И мы с напарником со строгими лицами каждый день на ветеринарку отправлялись. Наблюдали. Оттого ветеринары свой долг выполняли качественно и с иностранной заразой боролись успешно. Они думали:

— Ага, вон из птичьего отдела с какими строгими лицами ходят. Наверное, наблюдают, как мы с болезнями боремся.

И вот идем мы как-то снова с Женей Мимоновым на ветеринарку. Лица подготавливаем, чтобы на них достаточная строгость была.

Вдруг нас останавливают на проходной и говорят:

— А есть ли у вас пропуска?!

Тогда Женя объяснять стал, что— нету. Оттого, что они нам не нужны. Потому что мы свои и вот даже сейчас идем на ветеринарку за индонезийской птицей наблюдать.

— А вы что, индонезийцы? — смекнули на проходной.

— Нет, — объяснил мой напарник Женя, — мы русские, но птицу наблюдаем из того региона, потому что свободных индонезийцев под рукой не оказалось. Поэтому за них — мы.

— Ладно, господа, — вздохнули в глубине проходной, только запомните: в следующий раз без пропуска и не приходите. А сейчас пропускаем только из уважения к вашей стране.

И мы прошли, как два индонезийца, но с тех пор всегда с пропусками ходим. В России лучше быть россиянином.

Замки