Московское боярство

Теперь уже замолкли все. По сути, если наше предложение пройдёт, мы тихой сапой начнём переделывать Новгородскую землю под себя, вынимать фундамент власти из под Новгородского князя. А он того даже не заметит! Ведь кто воспитывает молодёжь – тот и оказывает реальное влияние на жизнь и политику в обществе. Незаметно, исподволь, но результат – потрясающий! Народ собрался не глупый, все это и без слов понимал. Но было страшно. А вдруг Рюрик тоже не глупый, и сообразит, что к чему? Но и деваться особо некуда. Нас уже много, мы даже если начнём тупо закукливаться в своих границах, избежать взаимодействия с внешним миром не сможем. А значит, если процесс нельзя предотвратить, его надо возглавить. Выдать этому внешнему миру наши условия, склонить посулами к их принятию, выждать лет пять-семь, пока познавшие жизнь в Москве расползутся по селищам, да делом покажут преимущества нашего подхода, и ждать новое поколение – уже их детей, потом – дальше. И так – пока не достигнем мы границ естественных. Границы те – или те места, где очень много населения, где мы тупо с масштабами не будем справляться, не успевать «переформатировать» людей, или границ географических, где влияние наше будет тупо ограничено возможностями связи и транспорта.

Если же мы не займёмся внешним миром – он примется за нас сам. Сначала Златобор к нам заскочил, потом – Олег, теперь вот боярин припёрся, под Новый год. И конца края этим «гостям» не видно. И не факт, что армия в несколько тысяч бойцов, которую вполне может собрать даже не Рюрик, а кто-то из его подручных, нас тут тупо на ноль не помножит. А значит действовать надо тоньше, не только воинской силой, но и продвижением наших идей, образа жизни, принципов. А идеи – они как плесень. Вот сначала маленькое пятнышко появилось на стене, его и не замечает никто. Потом – большая клякса, её уже чистить начинаешь. Потом – ещё больше, и ещё. Огнём жжёшь, водой моешь, кислотой травишь – а спора маленькая обратно плесенью всё заселит. И так бороться с том грибком можно вплоть до разрушения здания. Ну или если на язык идей переводить, то бороться с инакомыслием вплоть до перестройки государства.

В принципе, так и в будущем было, мне просто теперь, когда такие вопросы непосредственно моей семьи касаются, все стало понятнее и виднее. И развал СССР, и фундаментализм религиозный, и войны гражданские – все начинается с идеи. Хорошо, если идея правильная да однозначная, толкования не допускает. А обычно бывает так, мысль неплохая, продвигающие её люди – тоже достойные, а вот группа «присосавшихся», кто выгоду свою ищет, начинают даже самую хорошую и благородную цель так под себе толковать, что от изначального смысла в ней ничего не остаётся, только лозунги да символы. А если идея сама по себе дурь – то вообще пиши пропало!

Эти мысли я читал у моих товарищей на лицах, даже слов не пришлось произносить.

– Большое дело… – Святослав почесал затылок, – Долгое.

– Ну, не в первый раз нам за то браться, – тихо добавил Кукша.

– Государство наше на Новгородскую землю распространить, – Лис задумчиво ковырялся карандашом в столе, – сложно будет, долго, и трудностей там – только в путь…

– Почему только на Новгородскую? – улыбнулся я, – Земля, планета которая, я вам рассказывал, она большая, Новгородом не начинается и не заканчивается.

– Этих, птичек твоих бескрылых, пингвины вроде, в книжках про них писано, – тоже в Москву завозить будем? Для распространения государства и на них? – серьёзно поинтересовался Буревой.

Народ не понял сначала, дед разъяснил:

– Ну привезём их из этой, которая во льду вся, в рассказах Серегиных про то есть, Антарктида, во! Привезём их сюда, строем ходить научим, грамоте там. Будут у нас представителями Москвы в Антарктиде. Продвигать технологии – гнезда там с разделением труда делать, яйца на торфе высиживать, рыбу загонной охотой добывать, трактор из льда сварганить…

Первым прыснул Кукша, потом я, потом заржали и остальные. Смех снял напряжение, масштаб задуманного, тяжёлым грузом упавший на неокрепшие наши головы, уже не казался таким уж громадным. Дальше все уже пошло в деловом русле – что, где, как, да почему.

Утром Добролюбу и Олегу предложили следующий вариант. Мы пока не лезем в производство досок на продажу и строительство торговых судов, только военные, и только для Рюрика, или по его просьбе. Второе, учитывая проседание его по прибылям, пусть занимается перепродажей товаров от словен да других племён нам. Всё через Гребцы пока пойдёт, будет возможность заработать. Потом – больше, строим дорогу к Москве, чтобы получился удобный круглогодичный сухопутный путь. Гребцы, что нам Олег отправлять станет, пусть животину ведут да просеку делают. Мы им на это продовольствие да инструмент организуем. Еду будем также в Гребцах брать, на этом тоже подняться можно. Возник вопрос оплаты. Чем мы станем рассчитываться? Какой валютой?