Московское боярство

Собрали всех суворовцев да воспитанниц Смольного, построили с воспитателями, Федей, я встал сбоку, и сфотографировались на память. Как раз проявить успеем, да сделать снимков в рамках стеклянных по количеству семей из которых заложники были. Пока корел общался с ребятами, собрали фотографии, рамки, сделали список ребят. Хорошо получилось, красиво.

Федя тоже оценил по утру наши потуги на почве фотофиксации. Так прям и сел в сугроб с фотографией в руках. Она здоровая, два листа А4, да складывающаяся, на манер диптиха. На одной стороне – текст, на другой – сама фотография. Текст гласит, что, мол, это в феврале 866 года, в городе Москва, первый курс Суворовского училища и Смольного института, плюс Государь, плюс воспитатели, плюс Федор Карелин-старший изображены на снимке. Меньше сделать не получилось, качество фотографий не идеальное, лиц иначе не разглядишь. А вот тут Федя все разобрал и офигел. Попытался опять на колени бухаться, подняли, отряхнули, да кулак под нос сунули. Нечего тут штанами снег протирать и пример дурной подавать. Потом нагрузили остальное на сани. Федя смотрел за погрузкой барахла с тоской, как выяснилось, считал про себя, сколько он теперь должен. Мы его успокоили, мол, вы нам бобра подарили, а это – отдарок. Приоткрыли один короб – там лежат фотографии для его односельчан. Федя чуть инфаркт не получил, от вида количества одинаковых фотографий. Инструмент его ввёл в окончательный ступор и непонимание, кто кому, собственно, дань платит?

– Ты, Федя, не так это все расцениваешь. Вот смотри, я с тебя дань сеном брать буду, золой от него, точнее. А сколько ты серпом сена заготовишь? Мизер! На коня, считай, только и хватит. А косой, что я тебе дал – много сделаешь. А значит, и золы много будет, долг отдадите – мы же торговлю-то не прекратим? Выходит, и тебе и мне прибыток.

– Эвона как хитро получается, – Федя почесал затылок, – и с другим инструментом так, получается?

– Ага. Лопата добрая да тяпка с граблями – на сено больше времени останется да на поиск бобрят, кирка – камней много брать за раз, нам на оценки нести, и всё так. Понял теперь? Это, Федя, не дань, это – инвестиции! – от нового слова Федя окосел, как от шаманства, – И ребята ваши, что мы воспитываем, это… Я тебе сейчас скажу, только ты это пока при себе держи, даже жене не говори, хорошо?

– Клянусь! – выдал Федя.

– Вот дети ваши – это тоже инвестиция, в будущее вложение. Как выучим мы их, легче нам будет торговлю вести да контакт с вами налаживать. Больше торговли – больше прибыток всем. Понял? Подумай над этой мыслью…

Федя кивнул серьёзно, попрощался со мной, и направился к БТРу. А у меня цель посложнее – я намеревался искоренять гламур в Москве. Считай, неподъёмная задача-то! А бороться надо – Ярило ко мне на днях заявился, и сказал, мол, всё, выучился уже науке вашей, пора в Гребцы. Я ему пару примеров написал, проверить знания. Тот лоб морщит, решить не может. Прижал его к стенке, Ярило давай жаловаться, что жена его со свету тут сживёт, весь мозг съела тем, что живут бедно, хочет в хоромы свои возвращаться. А вот дружинники с семьями наоборот, присматриваются на момент влиться в общество. Вот Ярило и решил, пока у него семейная жизнь не рухнула да подчинённые не разбежались, надо собирать манатки и быстренько выдвигаться в сторону Свири. Потому и занялся я разработкой плана борьбы с гламуром. Может, рога-то пообломаю Жуляне, да и легче всем станет? Пришёл в актовый зал, попросил мурманского парнишку позвать ко мне Жуляну да Ярило.

– Доброго утра тебе, Государь, – Ярило вошёл с поклоном.

– Поздорову будьте, – с глубоким поклоном, елейным голосочком произнесла «чудо в перьях», пришла в самых лучших нарядах (всех сразу, судя по всему), и в самом модном макияже, под сантиметр «штукатурки» на ней.

– И вам не хворать. Так, Ярило, мне с супругой твоей поговорить надо, наедине. Разговор тайный, да серьёзный. Подождёшь снаружи? Если что, вон в окошко все видно будет, не переживай, – сын купеческий кивнул и вышел.

Жуляна томно посмотрела на меня. Ишь ты, решила что я тут интима от неё требовать буду? Типа, раз Государь, так всё можно? Не на того напала!

– Жуляна. Я вот что тебе сказать хотел… Ты что, дура, в конец оборзела!? – я со всей силы ударил кулаком по столу, встал, возвышаясь над «гламурной» барышней, – Ты как себя ведёшь!? Ты что себе позволяешь!? Какого хрена вырядилась как чучело!.. Нет, нет чучело! Павлин! Тот, у которого под самыми красивыми перьями обыкновенная куриная задница! Да кто тебе вообще позволил так себя вести да срывать международный контракт! Мозгов совсем нет!? Хочешь, себя, меня, мужа с отцом, всех под плаху подвести!!?