Москва, 1941

Другим направлением борьбы с бронированными клиньями были искусственные препятствия: мины, рвы и надолбы. Но для их устройства требовалось время, например, для 100 м противотанкового рва было необходимо от 3 до 7 тыс. рабочих часов в зависимости от грунта. Рвы стали копать сразу, и это на самом деле было не таким плохим решением. Как учит наставление по инженерному делу для пехоты, «назначение искусственных препятствий – задержать противника под фланговым огнем пулеметов, артиллерии и тем способствовать его уничтожению». Необстреливаемых искусственных препятствий делать не следовало. Бытует мнение, что рвы не сыграли своей роли и не смогли задержать продвижение противника, но это не так. Рвы должны были дополняться средствами уничтожения пехоты и танков, а так было, к сожалению, не всегда. Но даже так рвы задерживали продвижение противника или вынуждали его искать обходные пути. Кроме того, известно немало случаев, когда бой за противотанковый ров становился переломным моментом сражения. Например, под Москвой ров сыграл очень большую роль в бою у Лобни на Рогачевском шоссе – неприятель не смог его преодолеть, однако его обороняли и артиллерия (в том числе зенитные орудия, поставленные на прямую наводку), и пехота.

Надолбы, «ворота», которые перекрывались бревнами, и противотанковый ров. (собрание автора)

Деревянные надолбы и бетонные пирамиды также достаточно широко использовались, хотя для устройства первых были необходимы толстые бревна или рельсы, а для вторых бетон. В окрестностях Бородинского поля непостижимым образом сохранилось несколько участков «английских ровиков» – групп зигзагообразных параллельных траншеек, которые, как правило, устраивались на обводненных грунтах. Танк ломал тонкие перемычки между траншейками и, заваливаясь в них, увязал, становясь неподвижной мишенью.

Минирование дорог и переднего края было, наверное, самым эффективным методом борьбы с танками, но для их устройства требовались и мины, и саперы, которые умели их устанавливать и маскировать.

Параллельно шел поиск и других вариантов быстровозводимых заграждений, которые можно было быстро расставить в городах и на дорогах, вдоль которых, как считалось, и воюют немцы. И противотанковый еж как нельзя лучше соответствовал этому. Ежей можно было быстро расставить на угрожаемом участке фронта, в том числе в городах или на дорогах, где устраивать противотанковые рвы было сложно или вовсе нельзя. Их можно было использовать и как противопехотное препятствие, обмотав колючей проволокой. В отличие от противотанкового рва, линия ежей не предоставляла укрытия для вражеской пехоты от пулеметного и артиллерийского огня, а сами ежи, являющиеся по сути вариантом надолб, с успехом останавливали большинство германских танков. Еще одним плюсом была возможность изготовления ежей в заводских условиях, без вывоза масс людей в полевые условия, где для них необходимо было организовывать проживание и питание. Ежи могли изготовляться конвейерным способом – одни рабочие нарезают заготовки из уголка или рельсов, другие готовят косынки, третьи их сваривают. Погрузка и разгрузка ежей, как и последующий перекат к месту установки, не представляли больших проблем.

Противотанковые «английские ровики» в районе Бородина. (Из коллекции автора)

Кому же пришла в голову идея ежа? В современной российской истории авторство отдают генерал-майору Михаилу Львовичу Горрикеру, например, в Центральном музее вооруженных сил в экспозиции именно он назван создателем ежа.

Надо сказать, что Михаил Львович был тесно связан с танками, ведь с 1934 года он являлся начальником Московского танко-технического училища. Позже, в 1938 году училище переместили в Киев, а Горрикер не только сохранил за собой должность начальника училища, но и стал начальником гарнизона города Киева.

Очевидно, что в училище он занимался в том числе и проблемами остановки танков, изучал зарубежный опыт. И когда в июне 1941 года он стал руководить подготовкой Киева к обороне, – у него и возникла мысль использовать против немецких танков новый тип противотанковых препятствий.

Ежи в районе Бородинского поля. (из коллекции автора)

Его сын Владимир Михайлович Горрикер рассказывал, что Михаил Львович «реквизировал» у него игрушечные модельки танков и чуть ли не всю ночь напролет колдовал над ними, переставляя на столе вместе с какими-то конструкциями из спичек, соединенных клеем или пластилином. Так он пытался подобрать наиболее правильные размеры ежей и их расстановку.