Москва-41

В самые ближайшие дни будет точно установлено, в чём нуждается подшефный район, и мы сделаем всё, чтобы оказать ему необходимую помощь».

11

Эта главка — о жестокости на войне. Вернее, о жестокости войны.

Несколько фактов из судьбы 33-й армии периода подмосковных боёв. В конце февраля 1942 года, когда восточная группировка 33-й армии пыталась пробиться к западной и восстановить коридор и коммуникации, произошёл локальный бой у деревень Тихачёво (Станки) и Лысково[102]. Рота немецких лыжников неожиданным ударом выбила 7-ю стрелковую роту 1287-го стрелкового полка 110-й стрелковой дивизии. Должного отпора со стороны 7-й роты не последовало, хотя она обладала достаточными силами и огневыми средствами. Тут же провели следствие: прокуроры со своими дознавателями и следователями на войне всегда были рядом с солдатом. Выяснили: 1-й взвод роты без боя оставил занимаемые позиции, открыл фланг и поставил под удар два других взвода, на месте боя оставлены тела восьмерых бойцов, брошены два пулемёта. За допущенную в бою трусость, за невыполнение боевого приказа командир роты лейтенант Зайцев и командир взвода младший лейтенант Богданчиков были преданы суду военного трибунала. Командиры были расстреляны перед строем. В приказе по армии говорилось так:

«Изменники Родины Зайцев и Богданчиков, позорно бежавшие с поля боя, понесли заслуженную кару. Иного приговора для подобных трусов быть не может.

Разъяснить всему командному составу армии, что оставление без приказа любой позиции будет и впредь караться как самое тяжкое преступление перед Родиной.

Приказ объявить всему командному составу до командира взвода включительно»[103].

Командир 329-й стрелковой дивизии полковник Корней Михайлович Андрусенко попал под горячую руку генерала армии Г. К. Жукова. Когда дивизия, войдя в «коридор» к Вязьме, совместно со всадниками генерала П. А. Белова вела бои на прорыв, но не выполнила тех задач, которые на неё возлагались, более того, противник основательно её потрепал, разрезав надвое, Жуков приказал «за бездеятельность при выходе дивизии из окружения» придать суду военного трибунала её командира. 6 апреля 1942 года суд приговорил полковника Андрусенко к расстрелу. Однако, к счастью, расстрел не состоялся. Военная коллегия Верховного суда СССР отменила этот приговор как необоснованный, заменив его на 10 лет лишения свободы с отправкой в действующую армию. Звание снизили до майора. Вскоре Корней Михайлович получил 239-й гвардейский стрелковый полк 76-й гвардейской стрелковой дивизии 61-й армии. В полосе армии полк первым форсировал Днепр. В январе 1944 года «за мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками», полковнику Андрусенко было присвоено звание Героя Советского Союза. Войну полковник закончил в должности командира 1-й Мозырьской Краснознамённой дивизии морской пехоты Краснознамённого Балтийского флота. Генералом не стал, возможно, помешала судимость, но — грудь в орденах.

Война кровь любит. А ещё в народе говорят: в поле две воли — чья сильнее. Где командиру, да и солдату тоже, брать силу? Иногда — в жестокости. И к врагу, и к себе. И всё же думаю иногда: а что было бы, когда бы и тем лейтенантам и бойцам отменили расстрел, а заменили бы хотя бы штрафными ротами. Может, и они смогли бы Родине послужить с оружием в руках. Но пуля пролетела, назад не воротится. А что было, то было, ничего уже не переиначишь…

12

В десятых числах января, в самую пору рождественских и крещенских морозов, когда температура колебалась между 25 и 35 градусами ниже нуля, 33-я армия вела наступление на Верею. Жуков торопил, требуя срочно взять город. Но не так-то просто было выполнить этот приказ. Немцы отвели сюда всё, что уцелело при оставлении Наро-Фоминска и Боровска, сюда же стекались части от Можайска, Калуги, а также мелкие гарнизоны опорных пунктов. Город и фронт по флангам занимали части 252, 292, 258, 183 и 15-й пехотных дивизий. Здесь же занимала оборону и группа фон дер Шеваллери. Это были уже порядком потрёпанные дивизии. Но немцы свели их в двухполковой состав, и полки были вполне боеспособными. То же самое, по всей вероятности, произошло в полках, батальонах и ротах: полки стали двухбатальонными, батальоны сводили в две роты, а роты в два взвода соответственно. Но если учесть, что атаковали их дивизии, которые по численности в лучшем случае равнялись полноценному полку, то шансы уравнивались.

Жуков торопил, требовал. Но прекрасно понимал, что наступление выдыхается. Именно в эти дни он докладывал Сталину: «За декабрь и 15 дней января Западный фронт потерял убитыми 55 166 человек, ранеными и больными 221 040 человек, а всего за 45 дней напряжённых боёв фронт потерял 276 206 человек.

За это время пополнения получено около 100 тыс. человек, из них в январе на 28,1 получено только 19 180 человек из занаряженных 112 тыс.