Москва-41

Ефремов: 1. После донесли: путь перерезан. Поймите, я сижу ближе и всё делаю для того, чтобы выполнить приказ комфронта как можно поскорее.

2. Прошу доложить комфронта тов. Жукову, он, возможно, не знает, что из армии взяты все резервы Ставки, за исключением одного, и вчера ещё взяты два артполка, которые очень нужны при наступлении армии при таком сопротивлении противника. Всё.

Соколовский: Взят один артполк, а не два. Об этом командующему известно. Обо всём доложу. До свидания.

Ефремов: Тов. Соколовский, вам неверно доложили. Из армии взяты 486-й и 320-й артполки и PC. Как видите, вам докладывают неверно. Всё.

Соколовский: Взяты: один дивизион PC и взят один артполк.

У вас осталось три артполка и три отдельных артдивизиона. Силы вполне достаточны.

Прошу заставить штаб разобраться с противником, ибо в оценке противника вы стоите на неправильной точке.

Группа Шеваллери — это батальон, который был брошен в бой у Боровска и потрёпан уже давно.

267-я дивизия у вас не значится как дивизия, не исключена возможность, что у вас есть отдельные небольшие подразделения этой дивизии, она у Говорова.

292-я пд в основном действует против Говорова. У вас тоже небольшие подразделения.

15-я пд в основном тоже не у вас, у Голубева.

Таким образом, по существу перед вами 183-я и 258-я пд, о которых вы сами неоднократно докладывали, что они вами разбиты.

Причём разбиты были, как вы докладывали, уже несколько раз. Всё.

Ефремов: Прошу выслушать.

1. Повторяю, что из 33-й армии в 2 часа ночи отправил по приказанию артполки: 486-й и 320-й. PC отданы по приказанию 35, 42 и 33. Как видите, нашу армию ослабили сильно.

2. Пленных могу вам представить от двух полков — 467-го и 497-го 267-й пд, которая состоит именно из этих полков.

3. Противник перед фронтом армии, кроме 267-й пехотной дивизии, следующий: 252-я пд, 292-я пд — 507-й пехотный полк, из 258-й пехотной дивизии перед нами 458-й и 478-й полки, 183-й пехотной дивизии — полки 330-й и 351-й, 15-й дивизии — 88-й полк. Полностью от всех этих дивизий и их названных полков имелись и имеются пленные. Вам всё ясно?

Соколовский: До свидания.

Ефремов: До свидания»[105].

Жуков и Ефремов — земляки. Родились в соседних уездах Калужской губернии. Детство провели на реке Протве.

Стрелковка, родина Жукова, и Юрятино, где на мельнице купцов Мосоловых работали родители Ефремова, буквально в десяти километрах друг от друга. Земляков, однако, эти обстоятельства не сближали.

Командарм, конечно же, слышал и понимал в вопросах, в голосе Соколовского и его интонациях гораздо большее, чем та информация, которую мы можем теперь из этого диалога получить. Кто-то может упрекнуть командарма-33 за действительно скомканный, лишённый конкретики доклад. После чего Соколовский, очевидно воспользовавшись этой оплошностью Ефремова, устраивает настоящую инспекцию по телефону. Вопрос: «Где части 33-й армии ведут бой, начиная с правого фланга и кончая левым?» звучит примерно как вопрос учителя русского языка десятикласснику: «А ну-ка, любезный, повтори мне весь алфавит от «А» до «Я»?» А прокурорская фраза: «Данное вами объяснение совершенно неудовлетворительно»? Да после этого обычно следует приговор. И что интересно: Соколовский в начале разговора очень, даже излишне многословен, сорит военными терминами, которые были бы уместны при разговоре разве что с лейтенантом, упорно лезет, как говорят, под кожу своими конкретными вопросами. Но когда Ефремов даёт на них чёткие и исчерпывающие ответы, одновременно переходя к вопросам по существу, а именно — поводу отнятых у армии артполков PC, Соколовский вдруг поспешно старается ретироваться. Что это? Ситуация очень напоминает ту, которая сложилась 1 декабря под Наро-Фоминском, когда моторизованная группа, усиленная большим количеством танков, прорвалась на Кубинку. Тогда Ефремов докладывал Соколовскому реальную картину прорыва, пояснив при этом, что ликвидировать прорвавшихся ему нечем, что все войска заняты действиями на фронте, в том числе и ликвидацией образовавшейся в результате прорыва бреши. На что Соколовский отреагировал очень характерно: «Ликвидируйте сами. У нас ничего нет. Повторяю ещё раз, противника у вас очень мало. Обороняются ваши части плохо. У меня всё. До свидания! Желаю успеха!» Когда полк капитана Лобачёва попал в кольцо, Ефремову это тоже доставило много хлопот и неприятностей. Но он не посмел отречься от окружённых. Напротив, приказал сделать всё, чтобы блокированные получали всё необходимое для жизнеобеспечения и возможности отбить атаки, сохранить свои жизни. Потом, когда Жуков понял, что прорыв на Кубинку нешутейный и что танки фон Клюге вот-вот могут атаковать штаб Западного фронта в Перхушкове, на ликвидацию прорыва были срочно выделены довольно значительные резервы. Но фразу Соколовского «Ликвидируйте сами» из истории тех событий уже не вымараешь…