Москва акунинская

Нынешний Большой Кремлевский дворец занимает не только почти всю территорию бывшего архитектурного комплекса древней царской резиденции, но и тесно примыкавшего к ней так называемого Житного двора (располагавшегося рядом с Конюшенным) — хранилища продуктовых запасов для царского двора (следует заметить, что нынешний просторный Кремль — примета исключительно советских времен; еще в описываемый Акуниным рубеж XIX–XX вв. он был застроен более чем плотно).

«Внутри Кремль напоминал не монаршью резиденцию, а какой-то муравейник. Бессмысленное и беспорядочное нагромождение деревянных и каменных построек, соединенных меж собой открытыми и закрытыми галереями. Хоромы по большей части ветхие, кривые. Над крышами торчат башенки, луковки, крендельки, флюгера — только вся эта красота до первого большого пожара» — это суждение Корнелиуса фон Дорна все же несколько предвзято. Кремль действительно никогда не был замком в европейском понимании этого слова — скорее, городом в городе. На его территории располагались храмы и монастыри, резиденции царя и наиболее знатных бояр, казармы, склады, административные учреждения. Они группировались вдоль узеньких улочек, окружали площади; многие здания были соединены переходами и подземными ходами. Вопреки мнению Корнелиуса, «хоромы» были по большей части каменные, изукрашенные декором, окрашенные в яркие контрастные цвета. Особо выделялись пестрые, затейливые крыши зданий.

Кремль. Аксонометрия

Все эти терема и переходы неоднократно перестраивались, страдая от пожаров. Упоминаемый Акуниным «деревянный дворец царя Ивана» возник именно тогда, когда от сильнейшего пожара выкрошились каменные блоки и царская резиденция практически рассыпалась в прах. Оставшись в буквальном смысле без крыши над головой, Иван Грозный переехал жить на Опричный двор и вернулся в Кремль только после постройки временного деревянного жилья. Позже на пепелище встал Каменный терем, который фигурирует в трогательном эпизоде «Алтын Толобас»: «Из царских детей Корнелиусу больше всего нравилась восемнадцатилетняя Софья Алексеевна. Была она не такая, как другие царевны, что тайком, через дверную щель или из-за решетки подглядывали за пирами и приемами, а смелая, с пытливым и ясным взглядом, и на речь прямая, не стеснительная. Проверяя караулы вокруг Каменного терема, где светелки царевен, капитан не раз видел, как Софья стоит у окна и смотрит не в землю, как положено русской благовоспитанной девице, а вверх, в небо, и щеки у нее в розовых пятнах, а взгляд затуманенный». Для своего времени Каменный терем был велик и роскошен. Загоскин рассказывает: «В этом дворце было много великолепных покоев, Дворцовая палата, Золотая, Средняя подписная, Царицына Золотая палата, брусяная Столовая изба [курсив Загоскина], в которой происходили царские свадебные церемонии, Столовая набережная, Сенники царские, Комнатный сад, в котором водились вишни и сливы, Постельная палата, Ответная, или Посольская, палата, Панихидная палата, Крестовая палата…»

В 1770 г. императрица Екатерина II поручила архитектору В. И. Баженову спроектировать новый дворец. Баженов учел все пожелания государыни, и в результате предполагаемая постройка получилась невероятно огромной. Это не смутило Екатерину. «Стройка — дело дьявольское, — заметила как-то императрица, — она пожирает деньги, и, чем больше строишь, тем больше хочется строить». Екатерина II с энтузиазмом приказала начать реконструкцию. Если бы она была осуществлена до конца, ни Эраст Фандорин, ни мы с вами не увидели бы Кремля: дворец должен был заполнить собой весь Боровицкий холм. Строительство началось со сноса части кремлевской стены, некоторых башен и зданий. Всю эту вакханалию прекратила сама императрица, очевидно, осознав, что циклопический проект потребует непомерных затрат. Снесенное восстановили, и на старом, обжитом месте возвели небольшой дворец по проекту В. Растрелли. Со временем он обветшал, и в 1839–1849 гг. по проекту целой группы русских архитекторов под управлением К. А. Тона был выстроен Большой Кремлевский дворец. Помимо роскошной анфилады комнат, предназначенной для членов императорского дома, приезжавших в Москву, во дворце были предусмотрены залы для собраний и приемов: Зал заседаний, а также Георгиевский и Владимирский, названные и оформленные в честь соответствующих орденов.

«От крыльца Большого Кремлевского дворца одна за другой отъехали закрытые кареты.

Лица, посвященные в тайну, спешили в Эрмитаж на экстренное совещание», — читаем мы в «Коронации».