Москва. Близко к сердцу (Страницы героической защиты города-героя 1941—1942)

Сотни тысяч москвичей ночевали в ту пору в учреждениях, на предприятиях. Не меньше народу обитало в казармах, общежитиях — истребительные батальоны, полки внутренней охраны, диверсионные отряды, ожидающие перехода через линию фронта, военные курсы. И всех нужно было уберечь от ночных холодов под крышами.

Мерзли артисты (больше всего артисты балета), мерзли зрители на спектаклях в выстуженном филиале Большого театра. И тогда отправились "ходоки" в Моссовет; их выслушали там с пониманием и готовностью помочь.

— Ленин просил беречь Большой театр, — напомнил городским хранителям тепла В. П. Пронин. — Дадим же храму искусства тепло!

Но больше других нуждались в тепле раненые и больные. Еще в самом начале войны, к 4 июля, госпитальное хозяйство Москвы увеличилось на 6060 коек и достигло 23 тысяч коек, к 22 октября прибавилось еще 10 тысяч. Уже в августе только в Боткинскую больницу поступило 7412 раненых, в сентябре — 10486. Для транспортировки раненых к Боткинской больнице продлили трамвайную ветку.

Осенью в одном из бомбоубежищ больницы оборудовали подземную операционную. Помощниками хирургов становились врачи других специальностей, не столь дефицитных в дни войны.

Сотни санитарных поездов с тяжелоранеными отправила прифронтовая Москва в глубокий тыл, но число раненых в декабре не уменьшилось — шли тяжелые наступательные бои.

Бывали сверхтрудные дни, когда сортировочно-эвакуационный госпиталь № 290 Западного фронта, занимавший корпуса в Лефортове, принимал до десяти тысяч раненых.

Чем успешнее развивались военные действия под Москвой, тем больше росла забота о завтрашнем дне столицы, о ее ближайшем будущем, улучшались ее самочувствие и жизненный тонус. Росла и забота об удобствах и безопасности жителей.

В узких проходах, оставленных рядом с баррикадами, возникали транспортные пробки, во многих местах были перегорожены и тротуары. Пешеходы поневоле шагали по мостовой. Случалось, когда переполненный донельзя трамвай проходил через узкий проезд в баррикаде, с трамвая сшибало "висунов".

26 декабря Моссовет разослал распоряжение № 216:

"Обязать председателей исполкомов райсоветов и нач. МПВО до 30 декабря убрать на узких улицах часть баррикад, мешающих движению транспорта… Расширить проезды, сделать проходы на тротуарах… Обеспечить каждого дворника киркой вместо лома, изготовить для домов на центральных магистралях стандартные ящики на салазках для вывоза снега от домов во дворы".

Кирка, которой выковыривали булыжники мостовой при сооружении баррикад на Красной Пресне, и кирка для скалывания льда с тротуара — разные эпохи в жизни города. А разделяют их лишь два месяца!

В тот же день, 26 декабря, Моссовет выделил десять тонн кондитерских изделий для новогодних подарков детям. Распорядился устроить новогодние елки, чтобы ребятишки в детских домах, интернатах, больницах, дети, недавно ставшие сиротами, потерявшие родителей во время эвакуации, бомбежки, не остались без подарков. Для этого Деду Морозу выделили пять тони конфет и две с половиной тонны печенья. Собирали подарки и для фронтовиков. Комсомолка Нина Топтыгина принесла на пункт сбора подарков в Осоавиахим Ростокинского района 20 кусков туалетного мыла, 2 килограмма колбасы, 2 килограмма сухарей, 2 бритвенных прибора, 3 носовых платка, 100 коробок спичек, 10 пачек папирос, 100 конвертов.

Немало прозвучало в городе отзвуков канонады нашего наступления. Праздничное эхо!

Но, может быть, самое красноречивое свидетельство нашей победы под Москвой — транспортировка с передовых позиций в Москву трофейного вооружения и имущества: искалеченные, бескрылые "юнкерсы", искореженные танки, цуг-машины, дальнобойные пушки с разорванными дулами, из этих пушек собирались обстреливать Кремль. Для сбора трофеев создали три специальных отряда. Первый отряд волоколамское направление, второй — ленинградское и дмитровское, третий — можайское и наро-фоминское.

Задача заключалась не только в том, чтобы обеспечить москвичам приемлемый, сносный уровень жизни, хотя бы минимум бытовых удобств, не только в том, чтобы духовная жизнь столицы по-прежнему отличалась высокой гражданственностью и патриотическим накалом.

Генеральная задача, которая блестяще решалась даже на расстоянии 27 километров от противника, — не уменьшить всестороннюю практическую помощь Красной Армии в условиях суровой зимы.

Всю прифронтовую тревожную зиму оставались на круглосуточном посту городской, областной и все двадцать пять московских райкомов ВКП(б): они возглавляли работу партийных организаций Москвы и Подмосковья.