Москва – Гребешки

Каждый рейс – разные люди для них. Каждый день – другие пассажиры.

Да и люди эти вовсе не! знакомые! Совершенно верно! Эти люди, эти пассажиры им не! знакомы. А с незнакомыми можно особо не валандаться. Незнакомый люд… – это неизвестные и неведомые пустопорожние личности, которых можно послать хоть куда… Хоть туда… хоть сюда… Хоть направо… хоть налево… хоть далеко-далеко… Хоть к этой или той… Хоть на тот или другой… Хоть в ту… хоть в эту… Хоть к чёрту на кулички… Хоть к самому дьяволу… Хоть к сатане… И вообще хоть куда… Пусть идут они туда и не домогаются. Нечего им тут шепериться… да права качать… Не до них!!

И все уже опостылели. Надоели они все им. Зачем на них нервы свои тратить…

Да и привыкли они к таким каждодневным казусам, к такой неуёмной кутерьме. Так они и жили. Так они и работали. Так они и трудились. Так они и исполняли свои служебные обязанности. Спустя рукава. Небрежно. Нерадиво. Через пень колоду. Еле-еле. Лишь бы отвязались. Легкомысленно и беспечно. Вполнакала. Безалаберно. Шаляй-валяй.

В месяце тридцать дней. В году триста шестьдесят пять суток. Сколько пассажиров за это время пред их глазами мелькает? Великое множество! Бездонная численность! И у каждого этого «фрукта» или «перца», которые пользуются услугами авиакомпаний для перелёта из одного города в другой, свои собственные запросы имеются по качеству их обслуживания, по времени пребывания в здании аэропорта, в том числе в так называемом накопителе. Ну и при их транспортировке к воздушному судну, при посадке на борт самолёта… и иных тому подобных специальных авиадействиях… недовольных жизнью «элементов» воз и маленькая тележка. Их уйма. Их громадная наличность. Их огромное количество. Их толпа необузданная и неуёмная. Их свора… этих оголтелых чудиков…

Голова от них от всех уже кружится и лопается… Глаза на них на всех не смотрели бы. Надоело! Обрыдло! Жить не хочется… И тошнит постоянно… Даже рвёт иногда.

Ведь от них от всех одни только претензии. Спасибо никто не скажет… Или молчат они в тряпочку, зло поглядывая по сторонам. Фу! Фу! Фу! Ох, какие они все противные…

Одному «перцу» это не так. Другому «фрукту» иное подавай. Третьему третье. Четвёртому четвёртое. Пятому пятое. Десятому десятое. Сотому сотое… И так далее.

Пошли они все… хоть куда… Да. Так. Каждому «фрукту» и «перцу» не угодишь.

Поэтому… будь как будет… как уж получится… Чёрт с ними со всеми.

Как Бог на душу положит… Как ему угодно будет… На всё воля Божья.

Вследствие этого… нервы свои надо беречь, они не восстанавливаются.

Поэтому: мухи отдельно, котлеты тоже отдельно; мухи налево, котлеты направо, мух в одну сторону отгоняем, котлеты в другую сторону кладём, мухи туды… котлеты сюды… ну и так далее… и тому подобное…

Поэтому: а ну их, недовольных этих «перцев» и беспокойных «фруктов». А ну их всех к лешему… к чёрту лысому… кого-то к самому дьяволу… Или ещё куда подальше.

Прислушиваться к мольбам разных вредных людишек – себе дороже.

Явление второе

Автобус с пассажирами, охреневшими от безмерной жары и бесконечной безумной болтовни мужика-водителя и дежурной тётки, ехал по бетонке, выполняя немыслимые по конфигурации зигзаги, закорючки и иные геометрические пространственные загогулины.

«Сладкая парочка» штатных аэродромных работников (он! и она!) невозмутимо балагурила меж собой, шутила и хохотала, применяя при этом разные крепкие словечки великого русского бытового фольклора и обычного уличного трёпа.

Так сейчас случается в современном обществе.

Многие ерунду всякую собирают и болтают на людях чрезмерно. И по делу, и без дела… И темы разговора у них разные… И характер подачи озвученного любой…

Существительными они истину фиксируют. Глаголами они на психику давят. Прилагательными неровности и шероховатости сглаживают. Предлогами направление указывают. Причастиями и деепричастиями углы спрямляют. Междометиями акценты ставят. Точками, запятыми, тире и знаками разными останавливают повествование. Многоточиями время продляют до бесконечности…

Так и здесь… Так и тут… Так и в этом конкретном транспортном средстве…

Они, штатный шофёр автобуса и дежурная по аэродрому тётенька, с каким-то нечеловеческим экстазом, жутким остервенением, неким бешеным упоением, а также сладострастным восторгом в выпученных глазах, громко и со вкусом разбирали итоги вчерашнего весьма пикантного пьяного и весёлого дня рождения какой-то тощей, как сушёная вобла, костлявой, как речной окунь, и вредной, как дряхлая баба Яга, рыжей и корявой операторши Муськи, напившейся всё-таки вдрызг и даже до сумасшедшего умопомрачения. Мужик и тётка совершенно не скупились на эпитеты и междометия. Они с великим удовольствием хаяли свою сослуживицу Муську и других присутствующих на прошедшей вчера дружеской попойке коллег. Тема прошедшего дня рождения была для них главной на сегодня. Самой главной. Главнее некуда.

«Сладкая парочка» громко, чванливо и со вкусом разглагольствовала по этой острой жизненной теме, а потный и одуревший народ (пассажиры) сидел (и стоял) в салоне автобуса и внимательно слушал.

А куда деваться-то…