Москва и мертвичи

Она осмотрелась. Нечисти здесь было битком. Сидели одиночки и шумные компании, парочки за деловыми разговорами и ей даже показалось – на свидании. За некоторыми столами клубились крылья, когти, хвосты и шерсть. За другими примостились практически неотличимые от людей твари, нечеловеческое происхождение которых было заметно лишь по мелким деталям вроде формы ушей, зубов или четырех пальцев на руках. Помимо запоминающегося книгожора, в глаза ей бросились карлик в неоновом балахоне, возивший за собой детский гроб на колесиках, и старая карга в крупных очках в роговой оправе, прижимавшая к груди березовое полено. В углу на круговом кожаном диване восседала дама с двумя маленькими собачками и отстраненно глядела на собравшихся с лицом Моны Лизы. Агафья не поняла, что с ней не так, она казалась обычным человеком.

Встречал их «бармен» – прямоходящий ящер в коричневых ботинках, костюмных штанах, сюртуке и белой рубашке с короткими рукавами, из-под которых торчали зеленые лапы, покрытые татуировками. Агафья увидела набитые названия музыкальных групп, портреты Гоголя и Лавкрафта и жуткую оккультную символику. Из его длинной, почти крокодильей пасти немного свисал фиолетовый язык, а выпуклые глаза с узкими зрачками изучали вошедших.

– Так что пожаловали? – прошелестел ящер, положив лапу на дверной косяк, чтобы преградить им вход.

– Привет, Казимир. Вопрос по строительству есть, – ответил Барченко фамильярно. – И разве ты нас не пригласишь? Не нальешь?

– Не приглашу. Тут таким, как вы, не место. Особенно МПД, – констатировал Казимир, делая знак подождать мохнатой твари, трущейся у барной стойки.

– Никакого гостеприимства. Ладно, тогда про стройки. Ты же знаешь про котлован у «Савеловской»?

– Да.

– И знаешь, что за нарушение Пакта бывает? Если это кто-то из ваших, лучше сразу мне скажи.

– А то что? – ящер глумливо облизнулся.

– Ну, ты знаешь, обстановка сейчас непростая. Поступит вот на тебя жалоба в Черный Кремль, например. Всякое бывает. Говорят, ты еще в Москве не слишком легально пребываешь, но, думаю, это все слухи от недоброжелателей, ведь так? Просто покажи когтем, а дальше мы сами.

Казимир задумался.

– Вот тут сейчас хорошо будет, – внезапно встрепенулся он. – Крикнул он: «ХОЙ! ЧЕЛЮСТЬ ДОЛОЙ!», трупов вел он за собой, – зашипел ящер, широко открывая пасть, «подпевая» музыке вместе со всем залом, после чего выжидающе посмотрел на нас.

Мы молчали.

– Каждая информация имеет цену. Может, куснуть себя дашь? За ручку? Или ее шейку? – он перевел взгляд на Агафью и облизнулся.

Та опять потянулась за табельным и выпалила:

– А может, тебя лучше отдать под суд за нарушение Пакта?

Тот стал издавать звуки, напоминающие одновременно кваканье и пережевывание ломаемых костей в пасти, наверное, это был смех, а потом опять замолчал и задумался.

– Я вообще-то не ем людей. Но если знаешь, где достать хорошую баранину, сообщи.

– КАЗИМИ-И-ИР, – заревела мохнатая тварь у бара, стуча пустой пивной кружкой по стойке.

– Ладно, человек. Долго же вы про котлован соображали. Я тебе так скажу. Из наших никто к этому не причастен. Происхождение у проблемы человеческое, а дальше думай сам, – он расплылся в улыбке Чеширского Кота. – А теперь вам пора.

И он начал подталкивать нас своими зелеными лапами к двери.

– Пиши, если что вспомнишь, красавчик, – попыталась иронично ухмыльнуться храбрящаяся Агафья в закрывающуюся дверь.

* * *

На следующий день, пока Агафья, которая все настаивала на Агате, а я привыкал, изучала результаты экспертиз со стройплощадки от бывших коллег, я принялся детально изучать историю вопроса по массе источников: от системы «Спарк» до Википедии и газетных вырезок из папки Николая Борисовича.

Изначальный де-факто владелец площадки – Солдатов Алексей Георгиевич, выходец из Бауманской ОПГ, с прозвищем Леша Шрам. Во второй половине девяностых отошел от дел распадавшейся группировки и принялся присматриваться к строительному бизнесу. Крышевал банк «Славянский капитал», который владел ООО «Строймонтажэнергологистика». «Строймонтаж», в свою очередь, путем махинаций отобрал землю под стройку у ОАО «Березы России» во главе с Михаилом Юрьевичем Сиротиным. «Березы» же принадлежали банку «Диалог-Юг», который крышевала азербайджанская мафия. В тысяча девятьсот девяносто седьмом году Лешу Шрама во время стрелки на стройплощадке в упор расстрелял из автомата Калашникова авторитет Равшан Нахичеваньский, впоследствии застреленный другим претендентом на престол московской азербайджанской мафии. Как бы то ни было, со стройкой не сложилось, в тысяча девятьсот девяносто восьмом году грянул дефолт и площадка перешла к структурам, связанным с Московским правительством.