Москва и мертвичи

Дома тут были оштукатуренные, кирпичные, желтые, двухэтажные, с покатыми крышами, кое-где даже с намеком на архитектурные излишества, еще иногда попадались ряды амбаров-гаражей с салатными воротами и шифером и деревянные жилые постройки, видимо, раннесоветские. У каждого дома зеленый деревянный забор и палисадничек, что шокировало после тесного центра и типовых спальников с их двадцатиэтажками. Вдоль улиц – высокие вязы и клены, уже желто-красные. Была осень, стоял туман, и из него выплывали то стремные идущие на смену заводские, то ковры на веревках, то «жигули» и «Волги», в которых надо сильно хлопать дверью, то ДК с завитушками и колоннами, то еще стоящий здесь Ленин с протянутой рукой, словно паривший из-за невидимого в такую погоду постамента.

Я думал, я никогда не вернусь в Курьяново. От пацанов почет, время течет. Я снова здесь.

Проверил часы – три минуты прошло.

Ка-ли-кан-дзар. Я запомнил название, кого мы ловим, раза с десятого. Каликандзар, тьфу, блять, язык сломаешь.

Первый труп из серии, как мы теперь думаем, не меньше десяти жертв, нашли неподалеку, у Курьяновских очистных сооружений. Молодая девушка, местная жительница, тоже из Курьяново, но уже современной его части с многоэтажками. Изнасилование, убийство. Ничего интересного для МПД, если б не одна деталь: рядом с убитой были найдены следы копыт, которые имелись лишь в пятиметровом радиусе от тела, а дальше исчезали. Копыта козлиные, возможно, ослиные, но точно меньше лошадиных. Следы от ботинок мужские, но нога некрупная и характер походки странный – то ли хромал, то ли шаркал, то ли имелась какая-то патология. В МВД и СК есть наши информаторы, так что копия дела ушла нам с пометкой «подозрительное».

Вторая похожая история: пару недель спустя на противоположном конце города, в промзонах Лианозово. Один почерк: изнасилование, убийство, копыта. Анализ ДНК выдавал нечто восточное. Либо непонятные ритуалы мигрантов, либо задачка для МПД. Дело на параллельное расследование спустили нам с Агатой.

Сначала мы стали смотреть, а кто вообще есть у нас с копытами из местных. Черт классический и его московские разновидности, как местные, так и ассимилировавшиеся после Пакта иностранные. У кого другая форма копыт, у кого вообще их не было. Еще парочка оборотней, превращающихся в парнокопытных, травоядные. Один безвредный, живущий где-то в районе «Битцевского леса», невесть когда попавший в Россию кентавр-отшельник. Все рассматриваемые варианты не то чтобы очень подходили, расследование моментально застряло.

Однако ждать долго не пришлось, объявилась третья жертва, выжившая. Нападение произошло в районе метро «Нагорная». По словам потерпевшей, в чайхане Vostok, недалеко от автосервиса в Симферопольском проезде, с ней познакомился мужчина средних лет с кожей оливкового цвета и сильным ближневосточным акцентом. Представился как Корай, родом из Стамбула. Мужчина оказался довольно обольстительным, а может, и жертва хотела быть обольщенной, так или иначе Наталья выпила довольно много шампанского, которым потчевал гость, а потом пошла с ним поздно вечером на прогулку. Была пьяная, помнила плохо, но, кажется, ловелас немного прихрамывал или шаркал. В какой-то момент, несмотря на прохладную погоду, новый знакомый затащил ее в кусты и предпринял действия сексуального характера, повалив на живот на землю. В разгар насильственного акта Наталье удалось достать из сумочки маникюрные ножницы и с размаху всадить их нападавшему в ногу, после чего спастись бегством. В момент нападения она, естественно, ничего такого не заметила, а вот прибывшая на место преступления полиция с удивлением обнаружила на земле следы копыт.

Семь минут.

За информацией по вероятному гастролеру мы обратились к коллегам из министерства, специализирующимся на изучении иностранных РПО. Вердикт был такой: с большой долей вероятности наш подозреваемый грек или турок-анатолиец, цвет кожи, акцент, человеческая внешность и наличие копыт указывали на каликандзара, беса из средиземноморского ареала. Древние мифы приписывали им жизнь в преисподней, боязнь крика первого петуха, подгрызание Мирового древа и относили к святочной нечисти. Ребенок, зачатый на Благовещение и явившийся на свет в Рождество, мог стать каликандзаром, чтобы этого не случилось, новорожденным обжигали пятки, подрезали ногти больших пальцев, вешали на голову зубчик чеснока.

Реальность же была прозаичней: из всех фольклорных историй лишь одна была правдой – любовь к охоте на молодых девушек. Подняли локации известных убийств, оказалось, что рядом с обеими тоже можно было найти чайхану. Вырисовывался модус операнди убийцы.