Москва и мертвичи

Про сам дождь надо сказать отдельно. Во-первых, он в Москве не самый экологически чистый. Еще хватает в Подмосковье грязных предприятий, выбросов от ТЭЦ и машин, мусоросжигательных заводов и черти чего еще. Во-вторых, все в школе проходили на биологии круговорот воды в природе. С водой из земли поднимаются и остатки того, что в ней жило раньше, и падают обратно с каплями воды, мелкими невидимыми червячками хтони, оседая на головах и плечах людей, заползая им в глаза, рты и уши, вызывая болезни, весенние обострения, несчастную любовь и депрессии. И поэтому, кстати, в столице гуляет круглогодичная ОРВИ: в межсезонье и зимой – от моды и естественных причин, а в остальные сезоны – от причин загробных.

Впрочем, что я в последнее время все о мертвяках и духах пишу? А есть же полно маскирующейся под людей нечисти, и она дождь тоже обожает – прохожих в это время на улицах меньше, возможностей для охоты – больше. Вот и тогда был апрельский дождь, когда я снова потерялся в тихих двориках старой Москвы между Покровкой и «Курской». Я был без зонта и нервно сбрасывал с головы и плечей лившуюся с небес воду, ругаясь на свою забывчивость и пытаясь сохранить в сухости очередную посылку с книгой. Я проделал большую часть пути на трамвае, сошел у «Ямы» и отправился дворами к очередному заказчику, опять в дореволюционный дом, да еще и с дорогим старинным изданием «Мертвых душ» (на нашем сайте есть раздел с антиквариатом). В общем, я очень надеялся, что Прасковья Никаноровна окажется простой московской бабушкой-интеллигентшей с экзотическим именем, а не ведьмой, которая попытается меня съесть. На телефоне оставались два процента батарейки, а надо было еще отчитаться о доставке, поэтому я не открывал карты и шел по памяти, срезая дорогу через дворы (и чертыхаясь, когда они оказывались несквозными). В какой-то момент я понял, что заблудился и вообще не узнаю район.

Весенний московский вечерок, смеркается. Дождь моет столицу от грязи и копоти. В воздухе пахнет новой жизнью. Вокруг старая Москва, усадьбы, доходные дома и ранние сталинки. Но мне страшно в этой красоте, я не узнаю ее, хотя весь район можно обойти за полчаса вдоль и поперек, тут три улицы и штук пять переулков. Вокруг никого, на домах почему-то нет адресных табличек, уже темнеет, я лезу за телефоном все-таки вбить адрес в навигатор и обнаруживаю, что он сел. И тут от стены ближайшего особняка отделяется он.

Старомодный костюм. Длиннющие руки и ноги. И нечеловеческая круглая голова, лысая, как бильярдный шар, с узкими глазами и гигантским ртом. Я замер от страха. Чудовище протянуло руки ко мне и медленно, подпрыгивая при каждом шаге, двинулось навстречу. С каждым его шагом мир вокруг меня начал меняться, теряя краски: мимо прошагал городовой, в арке двора зажегся газовый фонарь, прогрохотала бричка с ржущими лошадьми. Я опомнился, развернулся и побежал в арку. Существо понеслось вслед за мной. Теперь я летел по мелкой брусчатке мимо купеческих особняков, расталкивая прохожих и уворачиваясь от повозок. Я кинул взгляд назад – круглоголовый был уже в паре метров. И тут я врезался в уличного торговца пирожками с подносом на голове, кулебяки рассыпались по дороге, а он запричитал, вскинув руки. Времени на извинения не было, я в последний момент вскочил, увернувшись от руки преследователя, приготовившегося схватить меня за ногу, и продолжил бег.

Далеко уйти мне не удалось. Мощный удар в спину повалил меня наземь. Я понял, что это конец, и перевернулся, чтобы встретиться со смертью лицом к лицу. Круглоголовый открыл пасть так широко, что вторая половинка головы откинулась на сто восемьдесят градусов. Я зажмурился. Укуса не последовало. Он с силой рванул посылку, которую я продолжал сжимать в руках, и издал утробный вой. Я открыл один глаз и с изумлением поддался вцепившимся в коробку пальцам. Монстр не обращал на меня ни малейшего внимания. Урча, он разодрал картон и целлофан, пустил слюну и закинул «Мертвые души» себе в пасть. Острые клыки принялись разрывать старинную бумагу, а мир начал снова обрастать красками…

Очнулся я от резких, оглушающих звуков. Я полусидел на проезжей части Покровки, передо мной уже скопилась пробка гудящих машин, а вокруг стояли зеваки и снимали происходящее на телефоны. Я вскочил и побежал подальше от этого всего в спасительные переулки Чистых. К моему удивлению, видео так и не попало в вечерние новости, на Ютубе я его не нашел, и работодатель ничего не узнал. Отделался рассказом, что меня ограбили по дороге (что было правдой), разговором с полицией (где я от балды составил фоторобот «грабителя») и несколькими днями больничного, когда я вообще не выходил из дома и задумался о том, чтобы бросить работу, шарагу и уехать из Москвы. Если бы чудику нужна была не книга, а я, был бы уже мертв. Впрочем, средств на резкую смену жизни у меня не было, я жил от зарплаты до зарплаты, так что скоро я вернулся к своим курьерским обязанностям.