Москва и москвичи в 21 веке

Столица России – это город особого толка. Он будет для тебя таким, каким ты его хочешь видеть, – веселым или депрессивным, ярким или блеклым, дружелюбным или настроенным враждебно.

И вдруг в социальной сети мне неожиданно приходит письмо с неизвестного мне аккаунта, на котором не было никакой информации о том, как выглядит его владелец и чем занимается. Некий Александр поздоровался со мной и спросил, что случилось. Я был в таком странном душевном состоянии, близком к упадку, что написал огромное письмо этому человеку, где рассказал все о сложившейся ситуации. Пожалуй, мне надо было выговориться.

– Скажите, а мы можем с вами увидеться завтра? Вы можете приехать к отелю на Неглинной, я выйду к вам, и мы немного прогуляемся? – спросил меня новый знакомый.

Я не знал, как относиться к такому предложению от незнакомого мужчины – на слуху были разные «московские истории» о таких «добрых» людях, – но я решил, что ничего не теряю от этой встречи, и согласился.

Днем у входа в гостиницу меня ждал человек средних лет. На улице был октябрь, он был одет в «лужковскую» кепку, классические штаны и серую куртку. На вид – около 55 лет.

Мы пошли с ним в сторону аптеки, разговаривая о жизни. В тот день этот человек совершенно неожиданно дал мне в руки конверт с 10 тысячами долларов, ничего не попросив взамен. Сказать, что я был в шоке, – это не сказать ничего. Деньги были настоящими, хотя я в этом долго сомневался и даже пошел в обменный пункт, дабы в этом убедиться. После этого я сразу же вернулся к себе домой на Басманную, расплатился с хозяйкой и в тот же день снял себе квартиру получше.

Через день или два я снова встретился с Александром по его инициативе. На этот раз местом встречи была Неглинная улица, мы недолго погуляли и поболтали. И снова он предложил мне взять деньги. Так в моих руках оказались еще 250 тысяч рублей.

Я до сих пор не знаю его настоящего имени, его профессии и сферы деятельности. У него не было детей, сам он жил то ли в столице, то ли в Санкт-Петербурге. Благодаря его помощи я вернул все свои долги и стал жить в квартире рядом с ЦУМом.

Этот мужчина по имени Александр исчез из моей жизни так же внезапно, как и появился. Примерно год еще мы общались в социальных сетях, он был в курсе моих дел. Но когда он понял, что я встал на ноги и больше не нуждаюсь в его помощи, он удалился из социальной сети. Знакомство с ним научило меня бескорыстно помогать другим людям, потому что он буквально вытащил меня из ямы, и теперь я тоже хочу быть полезен кому-то еще.

Как и любой приезжий, я много раз менял место жительства в Москве и часто попадал на не очень адекватных арендодателей. Чаще всего они были бизнесменами или представителями власти, отчего чувствовали определенную вседозволенность, и порой они вели себя со мной очень разнузданно.

Как-то я снимал квартиру на Ленинградском проспекте. Хозяин жилья имел привычку приходить за ежемесячной платой в нетрезвом состоянии, а потом забывать об этом – или делать вид – и являться за ней еще раз на следующий день. У нас были настоящие скандалы, меня покрывали трехэтажным матом, но до определенного времени я пропускал это мимо ушей.

Ему постоянно хотелось конфликтов, он вечно хотел доказать то ли самому себе, то ли мне, что он чего-то стоит. Его очень беспокоило, что я приехал в Москву из кавказской республики, а значит, по ночам я точно должен был собирать бомбы. А уж когда он узнал, что я не особо верю в бога, его захватила идея крестить меня, что он несколько раз и пытался осуществить.

В один прекрасный день он привел в квартиру самого настоящего попа. Я весьма скептически отношусь к таким вещам, как освящение квартир. Мне нравится бывать в церквях, нравится их атмосфера, но когда религия выходит за рамки храма, это вызывает во мне чувство протеста.

Но даже такой спокойный квартирант, как я, рано или поздно устает от подобного типа людей, и я решил уехать с Ленинградки. Депозит мне, конечно же, не вернули – хоть я и не надеялся на это.

Я уехал из этого жилья даже раньше, чем обещал, и, когда в конце месяца хозяин явился в квартиру и не нашел меня там, он был в ярости. Его жадность и наглость меня поразили. Он звонил мне, говорил, что хотел запереть меня, хотел знать, куда я вывез свои вещи, хотел получить 20 тысяч рублей за то, что нашел где-то в квартире грязный подоконник, хотя уборщица ко мне ходила регулярно.

В России, если ты человек пишущий, но тебя зовут, скажем, не Ваня Сидоров, то в твоих литературных способностях всегда сомневаются. Тебе нужно постоянно доказывать, что русский язык – твой родной, что ты человек русского формата. На некоторых телевизионных каналах, где я работал, руководство позволяло себе много нелицеприятных слов по этому поводу, но сейчас все это постепенно уходит в небытие.