Москва и москвичи в 21 веке

Тот, крымский, Макс был светловолосый и в очках. Этот – темноволосый, с хвостиком, похожий на Джонни Деппа. Еще он курил травку прямо на улице. «Господи, ну за что мне это?!» – подумал я. Но отступать уже было некуда. Сознавая весь идиотизм ситуации, я перешагнул через свою гордость и остался в доме на Большой Грузинской в компании Алисы и ее приятеля. И чем дольше я там находился, тем больше убеждался, что попал в какую-то невероятную и безумную страну чудес.

Как выяснилось позже, оба Макса знали о существовании друг друга и никаких претензий друг к другу не имели. Идея свободной любви удерживала между собой этот странный союз. Она и тяга к травке, разным веществам, психоделическим мультикам, либерализму и заброшенным зданиям. По своему образу жизни Алиса и ее странная компания были самыми настоящими хиппи.

А еще Алиса была гостеприимной хозяйкой – для дорогого гостя не было жалко ни дорогого шоколада, ни дорогого кофе и вообще ничего, что нашлось бы в холодильнике или шкафу. Этому изобилию недоставало только жарких ночей любви. Но их с избытком заменяли жаркие разговоры.

Днем я гулял по Москве, наслаждаясь чувством свободы, как мальчишка, сбежавший с уроков. Я побывал на Ваганьковском, в Нехорошей квартире, прошелся по Бульварному… И каждый день только и делал, что ждал вечерних встреч на Большой Грузинской.

Вечера я проводил в компании Алисы и Макса – они были неразлучны. Наши встречи втроем, которые случались на ее кухне в дыму и дурмане, напоминали мне фильм «Мечтатели» Бернардо Бертолуччи. Только без оргий. Для этого мы все были слишком хорошо воспитаны.

Весь свой жар мы тратили на дискуссии. Макс был неплохо эрудирован и частенько побеждал Алису в интеллектуальных баттлах. Она, безуспешно пытаясь подобрать аргументы в том или ином случае, забавно горячилась и начинала что-то быстро говорить, возбужденно жестикулируя и упрекая его в передергивании фактов. Мы с Максом насмешливо переглядывались и лишь хохотали в ответ – женщина!

Я не мог блеснуть глубокой эрудицией в сферах, далеких от меня. Поэтому частенько молчал и просто любовался Алисой, ее движениями и фигурой. От моих томных мыслей меня нередко отвлекали вопросы или громкие возгласы. Я удачно вставлял свои пять копеек, отчего Макс или Алиса уважительно взирали на меня или требовали пояснить свою точку зрения. Но чаще всего я оставался в роли зрителя на этом спектакле абсурда.

– Ваши разговоры похожи на беседы шляпника и Алисы из Страны чудес, – сказал как-то я после очередного философского диспута.

Обычно беседы длились часов до трех-четырех ночи. Мы успевали выпить, выкурить и съесть все, что было в доме. Я уставал первым и шел спать в зал, похожий на квартиру-музей писателя или профессора. Здесь стоял тяжелый письменный стол, на котором возвышалась медная лампа с зеленым плафоном.

Такие часто показывают в старом советском кино. Одну из стен занимал солидный шифоньер на кривых ножках, забитый доверху книгами, журналами и пластинками. У противоположной стены стоял старинный диван. На потолке была лепнина, а на полу лежал потемневший от времени паркет.

Когда в первую ночь я выключил свет, в окне засиял силуэт римско-католического собора Непорочного зачатия Пресвятой Девы Марии. От его величественного вида, от зеленой лампы на столе, от запаха старых дверей и атмосферы этого места я впервые в жизни ощутил приступ восторга. Было грустно только оттого, что Алиса находилась так близко и так далеко – спала в шаге от меня, за стеной, но в объятиях Макса.

На следующий день я узнал, что догадка о профессорской квартире была правдой. Как рассказала Алиса, ее дед был авиаконструктором в сталинские времена. Да еще и одним из покорителей Севера.

Выходные на Большой Грузинской прошли быстрее, чем хотелось. Я успел влюбиться не только в Алису, но и в ее дом. Успел привыкнуть к расслабленной московской речи, неспешным прогулкам по теплым темным бульварам и спорам ни о чем. Во всем этом было что-то по-булгаковски мистическое и по-бунински трогательное.

Какая сила помогла мне вернуться из московской сказки в мою обычную жизнь, я уже не помню. Видимо, чувство долга, полученное мной от отца-военного. Потом, когда я совсем переехал в Москву, мы уже виделись с Алисой на других адресах. К тому моменту она покинула сталинку и переехала в Подмосковье с Максом. Со вторым Максом. Кстати, они поженились.

В 2012-м они оба были на Болотной площади на «Марше миллионов». В надежде, что это мероприятие что-то изменит. Я в тот момент был на родине, за Уралом, и дрожал от мысли, что кто-то в форме схватит эти рыжие волосы и потянет в автозак. Слава богу, обошлось.

Однажды Алиса приехала ко мне в гости. Тогда я снимал комнату на Юго-Западе, недалеко от Вернадского. А она как раз поступила в Бауманку, где ее должны были научить строить роботов. Мы решили отметить это событие коньяком. Был дождливый вечер, утром ей нужно было идти на пары, и Алиса решила остаться у меня ночевать. Так она изложила свою историю мужу по телефону. Тот не возражал. Я был счастлив.