Москва Икс

Черных подумал: только этого не хватало, новый осведомитель, проявляя завидную прыть, уже написал первое агентурное донесение, скорее всего, донос на чиновника из Госкино СССР, который запретил Заслуженному сниматься в роли революционера, потому что моральный облик слишком низкий, даже низменный. Но это оказалась кляуза на директора театра: спит с молодыми актрисами, рассказывает политические анекдоты, пьет запоем и проч. Черных внимательно прочитал напечатанный на машинке текст и объяснил, что выражений «я думаю», «я подозреваю», «мне кажется», «у меня есть серьезное подозрение», «у меня складывается мнение» — употреблять не надо. В Госбезопасности сами решат, что им думать, кого подозревать и чего избегать.

Надо сухо и сжато излагать саму суть событий и хорошо бы, — не более двух страниц. Сюда больше приходить не надо, когда будет готов следующий донос, то есть донесение, позвоните по такому-то телефону, позовите Валерия Снегирева, он помощник куратора, то есть Черных. Надо договориться с ним о встрече в удобном месте. Черных поднялся, поправил галстук и сказал, что желает новому нештатному сотруднику успехов и удачи в его многотрудном и опасном деле.

Иванов был счастлив уйти, даже очки забыл, быстро вспомнил про них, но назад не вернулся. Черных решил про себя, что Заслуженный артист — еще та падаль. Порвал донесение и бросил в корзину.

Глава 3

Павел Черных начал рабочий день со стакана крепкого чая с сахаром. Как обычно, он сидел в кресле, закинув ноги на рабочий стол и, чтобы брюки не мялись, положил на край том из полного собрания сочинений Владимира Ильича Ленина. Листал бумаги и думал, что оперативники пока не нашли путь к Юрию Кузнецову, по всем прикидкам он в Питере, но Питер большой, время идет, ничего не происходит, надо что-то докладывать начальству… Что ж, пока суть да дело, нужно все доделать в Москве. Петров помещен в одиночку Бутырской следственной тюрьмы, дело скоро сошьют, передадут в суд, там резину тянуть не будут, два-три заседания, — и оглашение приговора, Петров отчалит в места не столь отдаленные и надолго там задержится, с ним ясно…

В московском списке — остался бывший прапорщик Матвеев Вадим Евгеньевич, демобилизован по ранению. После госпиталя вернулся на родину в Подмосковье, учился и работал, теперь занимает должность заместителя управляющего строительным трестом. Да, Матвеев, пожалуй, единственный из компании неудачников, кто не терял времени, он выбивался в люди: начинал прорабом, учился на вечернем отделении строительного института, а потом ему просто повезло или нашлись хорошие связи, но так или иначе, — в Московском обкоме партии заметили несколько газетных статеек за подписью Матвеева о прогрессивных методах строительства. И его, начальника СМУ, подняли аж до заместителя управляющего трестом…

На личном фронте все шло с переменным успехом: дважды был женат, и разведен дважды. Не жадный, всегда при деньгах. Вот характеристика из профсоюзной организации, бумажка понадобилась для туристической поездки в Болгарию, а позже в Югославию, — пишут, что принципиальный, ведет общественную работу, кандидат в члены КПСС…

Недавно его видели в компании двух западных немцев, они провели вечер в ресторане «Берлин». Среди знакомых — чиновники из Госстроя, парочка известных артисток и даже знаменитый фокусник, которого по телевизору часто показывают… Да, если сидишь на дефиците, импортной плитке, сантехнике и паркете, — можно позволить себе дружбу со знаменитостями. Такова жизнь, — любой гражданин Советского Союза, самый сознательный партиец, самый несгибаемый коммунист, за несколько ящиков импортной плитки и голубой унитаз — душу отдаст и спасибо скажет.

В собственности — кооперативная квартира, автомобиль «жигули», на десяти сотках хороший дом с мансардой, все удобства плюс гараж и баня. Видимо, там гражданин Матвеев проводит время с популярными артистками и фокусником. Вот жизнь… Куда стремиться, зачем надрываться и наживать грыжу, если коммунизм уже построен, ну, для отдельно взятого гражданина. В планах Матвеева — круиз вокруг Европы на пассажирском лайнере. Бедняга еще не знает, что попал в разработку Госбезопасности, и теперь его планы ничего не стоят.

Черных вытащил из конверта фотографии.

Крупный мужчина с вьющимися русыми волосами, приличный костюм, золотой перстень. Хоть на доску почета вешай, вот только взгляд странный, ускользающий, он никогда не смотрит в объектив, а косит куда-то в сторону, подлый взгляд, воровской. И что с ним делать, с этим хозяйственником? Устроить внеплановую ревизию и посадить, заткнуть куда-нибудь в Красноярский край, с глаз подальше. А если он честный фраер, если концы с концами сойдутся? Хотя это вряд ли, занимать такую должность и не воровать, — глупо. Зачем тогда он карабкался наверх…

* * *