Москва Икс

— Значит, дружище, ты эвакуировался с концами? — он бросил взгляд на саквояж и улыбнулся. — Все правильно: все свое надо носить с собой. Я так и знал, я чувствовал, что ты ничего не оставишь в Ереване. Потому что туда не вернешься. Правильно?

— Ну, можно и так сказать.

— Не тяжело? Кажется, чемоданчик, — антикварная вещь?

— Да, кожа хорошая. Таких сейчас не делают.

Влажными глазами Данилов смотрел на саквояж, кивал головой, что-то кумекая про себя.

— Хочешь, поставить на заднее сидение?

— Нет, его приятно на коленях держать, — ответил Сурен. — Как ребенка.

Данилов сел за руль, сказал, что сейчас время обеденное, но все приличные рестораны до вечера закрыты, да и деньги там выбрасывать не хочется. По всему городу за последний год, когда разрешили частную торговлю, понатыкали несколько кабаков, но там марку не держат, кормят отвратительно, как в общепите. Лучше уж у него посидеть, Тамара будет рада дорогому гостю, она последнюю неделю только о Сурене и говорила, все вспоминала, как года три назад они веселой компанией почти неделю не вылезали из ресторанов, для них играли лучшие в Грузии музыканты, танцевали самые красивые девушки. Тогда Данилову исполнилось сорок, да, такое веселье до конца дней не забудешь. Давно это было. Потом, задним числом, он узнал, что сорок лет лучше не справлять, — плохая примета.

— Гена, так что с моими бумагами? — спросил Сурен.

— Давай не будем об этом по дороге. Еще успеем.

Данилов сказал, что они с женой решили продать дом в пригороде и теперь живут в многоквартирном доме, в городской черте, — так удобнее, все рядом, и поликлиника для жены и все ее подружки, и он сам уже привык к городу так, что отсюда трактором не вытянешь. Машина остановилась во дворе панельной пятиэтажки, точно такого же дома, где жил Сурен. Вышли и поднялись на третий этаж, Данилов несколько раз позвонил, удивился, что Тамара не открывает, наверное, в магазин пошла, открыл дверь своим ключом.

* * *

Они разделись в тесной прихожей, квартира была темная, близко стоял другой дом, а на балконе, закрывая свет, болтались на веревках какие-то тряпки, линялые штаны, женское белье. На разложенном диване лицом к стене лежала полная женщина в застиранном, высоко задравшемся халате. Данилов покачал головой и сказал, что пока придется посидеть на кухне, а когда Тамара проснется, перейдут в комнату.

Сурен прошел в ванную комнату, помыл руки. Ванная до середины полна воды, в ней охлаждалась дюжина бутылок. Сурен взял одну, на которой еще не отклеилась этикетка, прочитал название, — дешевое кислое, как уксус, вино, такого он давненько не пил. Сели на кухне, Данилов срезал ножом с горлышка пластмассовую пробку, поставил на стол плошку с салатом, козий сыр, лаваш. Сказал, что скоро встанет Тамара, она наготовит таких вкусностей, что гость неделю не захочет уезжать. Вздохнул и добавил, что женщину и бутылку нельзя оставлять наедине друг с другом, — это плохо кончится для женщины и для бутылки.

Не то чтобы Тамара сильно выпивает, — избави Бог, но в последнее время — никаких радостных событий, одни стрессы, нервотрепка. Дом пришлось продать, и еще кое-что из мебели, чтобы покончить с долгами. Сюда переехали. Нет, квартира неплохая, для двоих лучшей желать нельзя, она только с виду тесновата, но на самом деле удобная, все всегда под рукой. Главное, — не заблудишься, когда ночью встанешь покурить.

Тамара первое время скучала здесь, ну, без своего дома, без цветов, что разводила. Но все это — временные трудности, сейчас он намолотит денег, они опять купят что-нибудь, дом или полдома. Лишь бы жена опять нашла себе занятие, возилась с цветами, а не кисла тут одна целыми днями. Они выпили за дорогого гостя, за дружбу, за живых и мертвых, за встречу, за хозяина, за покорение космоса, за прошедшие праздники…

— А почему ты мне не сказал про дом? — спросил Сурен. — Ну, старый дом, который продал. Что с деньгами туго. Неужели бы я тебе не помог. Ты мог просто позвонить…

— Слушай, я и так тебе должен столько, что сосчитать не могу без бумажки. Не думай об этом. Просто временные трудности.

Данилов открыл четверную бутылку:

— Насчет документов… Эти парни делали документы на заказ, но работали не дома, а в одном домике, небольшой такой домик в мандариновом саду, летом и осенью там живет сторож, а зимой хибара пустует. Там забор, за ним этот домик и стоит, место тихое, надежное. У них там фотоувеличитель, бланки спрятаны под полом. Все было почти готово. На старом месте почти все было готово, но среди ночи менты подъехали, наверное, не понравилось, что в пустом доме свет через ставни пробивается, а из трубы искры летят. Менты постучали в дверь, парни заволновались… Короче, они облили все керосином, выскочили в окно и дали хода. Ментам достались только головешки.

— Парни из блатных?

— Ни в коем случае. Приличные ребята, башковитые. Делают на заказ документы, на жизнь зарабатывают.

— И что дальше?