Читаем Москва изнутри. Роскошные интерьеры и архитектурные истории полностью

Давайте рассмотрим сохранившиеся постройки в стиле классицизма. В каких-то зданиях сохранились классические интерьеры, в других же внутренние помещения были частично или полностью перестроены.

Дом Пашкова, ул. Воздвиженка, д. 3/5

Для первого путешествия по интерьерам классических зданий я выбрала Дом Пашкова. В этот дом многие хотят попасть, ведь у такого красивого здания внутри должны быть такие же необыкновенные интерьеры. Если у вас есть читательский билет Российской государственной библиотеки, предъявляйте его охраннику на входе со стороны Староваганьковского переулка, он вас пропустит внутрь, Дом Пашкова относится к РГБ (читательский можно сделать в основном корпусе, предъявив паспорт).

Дом Пашкова был возведен в 1786 году для Петра Пашкова архитектором Василием Баженовым. Петр Егорьевич заказал дом, «чтобы был не хуже Кремлевского дворца». Наверное, поэтому Василий Иванович подготовил проект, по которому дом снаружи кажется больше, чем есть на самом деле. Дом имеет два красивейших фасада – со стороны Кремля и со стороны Староваганьковского переулка. Кстати, лестница со стороны Кремля была пристроена к дому в советское время.

Во время пожара 1812 года Дом Пашкова сильно пострадал, был утрачен завершающий здание бельведер. Не осталось, к сожалению, никаких документов и чертежей зодчего. Однако по косвенным признакам было установлено авторство Баженова, например сохранился так называемый пальмовый столп, который должен был поддерживать не сохранившийся бальный зал. Такие столпы в своих проектах использовал в то время только Василий Иванович Баженов.

После пожара 1812-го дом восстанавливает Осип Бове, сохраняя внутренний объем, но не возвращая первоначальные интерьеры. В 1839 году дом был выкуплен для Дворянского института, и его перестраивают под нужды института, а уже в 1862 году сюда переехал из Петербурга Румянцевский музей, который возник на основе частной коллекции графа Николая Петровича Румянцева.



Коллекция графа насчитывала 28 512 томов книг, 710 рукописей и рукописных книг, а также предметы искусства и этнографии, которые он завещал передать «на пользу Отечеству и на благое просвещение». Спустя пять лет после смерти графа указом императора Николая I в особняке Румянцева, расположенном на Английской набережной в Санкт-Петербурге, был открыт Румянцевский музей. Однако спустя некоторое время из-за недостатка финансирования храм просвещения и искусств оказался на грани разорения. По инициативе попечителя московского учебного округа Николая Васильевича Исакова Румянцевский музей вернули в Москву, в Дом Пашкова. На его открытие пришло 40 000 человек, а очереди на посещение выстраивались еще в течение нескольких лет (по воскресеньям вход был бесплатным). Император Александр II стал главным меценатом музея и подарил ценную картину Иванова «Явление Христа народу», для которой архитектор Николай Шевяков выстроил отдельный корпус.



В главном зале, представляющем основной объем дома, был устроен читальный зал. В 1915 году Шевяков перестроил читальный зал. Сегодня в красивом двусветном зале устраиваются приемы.

В библиотеке музея Лев Толстой писал «Войну и мир», Константин Циолковский планировал полеты в космос, а философ Николай Федоров работал обычным библиотекарем. Кстати, во время экскурсии по дому можно увидеть ценные рукописи многих знаменитых писателей и ученых.


С Домом Пашкова связана легенда о местонахождении знаменитой библиотеки Ивана Грозного в подземных ходах или подвалах.

После революции в музей свозились реквизированные ценности со всей России (около 400 коллекций), и вскоре в связи с нехваткой места для хранения музей был преобразован в библиотеку, а коллекции переданы в разные музеи страны.

С Домом Пашкова связана легенда о местонахождении знаменитой библиотеки Ивана Грозного в подземных ходах или подвалах. Еще в 1930-е годы археолог Игнатий Стеллецкий, обследовавший Ваганьковский холм, обнаружил множество пустот – погребов, ходов и подвалов. Он считал, что это остатки Опричного двора, и, возможно, где-то в них хранится библиотека Ивана Грозного. В 1991 году во дворе дома Пашкова случайно обнаружили белокаменный колодец диаметром пять метров. Когда его расчистили от земли и мусора до глубины 25 метров, оказалось, что он сухой. Тогда предположили, что сооружение представляет собой развилку подземных ходов, один из которых шёл в Кремль, другой – к Опричному двору Ивана Грозного, третий – к Москве-реке. Может быть, там есть и четвертый ход – в библиотеку Грозного?

Дом Юшкова, ул. Мясницкая 21

В Москве сохранилось мало домов, выстроенных Баженовым, и, к сожалению, в этих домах уцелели лишь планировки помещений, лестницы и внутренние объемы зданий, выполненные зодчим.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее