Читаем Москва изнутри. Роскошные интерьеры и архитектурные истории полностью

Перед нами Академия живописи Ильи Глазунова (Мясницкая, д. 21, с. 1). Каменный двухъярусный дворец с ротондой построен архитектором Василием Баженовым для генерал-поручика Ивана Ивановича Юшкова предположительно в 1783–1793 гг.

С архитектурной точки зрения дом Юшкова был новым словом в московском строительстве – первый угловой дом с ротондой и симметричными крыльями по бокам. Ротонда оформлена изящными ионическими (с завитками) колоннами, внутри находится Большой круглый зал – основное архитектурное украшение интерьера. Зал покрыт куполом со световыми окнами и всегда наполнен светом (увидеть интерьеры можно только в День открытых дверей в июне либо во время Дней наследия).



В 1844 году Юшков дом был куплен Московским художественным обществом, впоследствии переименованным в Училище живописи, ваяния и зодчества, которое заканчивали такие выдающиеся художники и скульпторы, как Перов, Саврасов, Маковский, Левитан, Петров-Водкин и многие другие.

В 1918 г. на базе училища был организован ВХУТЕМАС, где в свое время обучались Владимир Маяковский, Александр Дейнека, Кукрыниксы и т. д. В 1989 году И. Глазунов основал в этом доме Российскую академию живописи, ваяния и зодчества.

Мэрия Москвы, ул. Тверская, д. 13

Матвей Казаков – ровесник Василия Баженова, однако долгое время Казаков был лишь его подмастерьем. Титул архитектора Матвею Казакову пожаловали, когда ему исполнилось 37 лет.

Казаков руководил составлением генерального и фасадного планов Москвы, был автором 30 архитектурных альбомов, благодаря которым мы можем сегодня представить, как выглядела Москва до войны 1812 года. Перед вторжением Наполеона родственники увезли его, больного, в Рязань. Известие о пожаре в Москве стало для Казакова настоящим ударом, и вскоре он умер. Надо сказать, что великому архитектору повезло – многие его творения не погибли при пожаре 1812 года и в том или ином виде сохранились до наших дней.

На Тверской улице под номером 13 находится здание мэрии Москвы. Это здание почти всегда занимали генерал-губернаторы или главы города. Оно сохраняет свою историческую преемственность вот уже два с половиной века.

Граф Захар Чернышёв был первым хозяином дома на Тверской, и первый дом был построен им на собственные средства. Захар Григорьевич прожил в особняке только два года, но успел сделать многое для города. После смерти графа в 1784 году дом был продан государству и переделан Матвеем Казаковым под резиденцию главы Москвы, выполненную в классическом стиле. По легенде, на строительстве дома для градоначальника использовали кирпич разобранных стен Белого города, первоначально цвет особняка был жёлтым. Красный цвет дом приобрел в советское время.



В 1917 году в здание мэрии въехал Моссовет, а в 1938 году во время расширения Тверской улицы дом весом 20 000 тонн перенесли на 13,5 метров. Во время переезда дома был поставлен мировой рекорд – здание переместили всего за 41 минуту.

Казаковские колонны и портик с треугольным фронтоном до сих пор украшают здание, но после войны во время реконструкции фронтон был поднят на высоту пятого этажа и к нему были добавлены коринфские колонны. Реконструкцию проводили советские архитекторы Дмитрий Чечулин, Михаил Посохин и Ашот Мндоянц. После перестройки здания его объем увеличился вдвое.

История дома связана с именами градоначальников, которые жили в нем все эти годы. Во времена Владимира Долгорукова, который правил Москвой 35 лет (с 1856-го по 1891-й), построены Верхние торговые ряды (ныне известные как ГУМ). Он проложил конку (прообраз трамвая) и начал электрификацию Москвы. При Долгоруком с домом случилась странная история. Московский авантюрист Шпейер под видом богатого помещика был вхож на балы к Долгорукому. Однажды он попросил разрешения показать генерал-губернаторский дом своему знакомому, приехавшему в Москву английскому лорду. Князь разрешил, и на другой день Шпейер привез лорда, показал, в сопровождении дежурного чиновника, весь дом, двор и даже конюшни и лошадей. Дня через два у подъезда дома остановился целый поезд: кареты, нагруженные сундуками и чемоданами, следом карета с лордом и секретарем-англичанином. Лорд приказал вносить вещи прямо в кабинет князя. Англичанин скандалил и доказывал, что это его собственный дом, что он купил его у владельца, дворянина Шпейера, за 100 тысяч рублей со всем инвентарем и приехал в нем жить. В доказательство представил купчую крепость, заверенную у нотариуса, по которой и деньги уплатил сполна. Что было дальше со Шпейером история умалчивает.



В здании Мэрии проводятся дни открытых дверей, советую записаться, чтобы увидеть интерьеры этого удивительного особняка (запись на сайте). К сожалению, сегодня почти не сохранилось интерьеров, созданных Казаковым – остались лишь роскошная парадная в три пролёта и лестница, сооруженные зодчим. Остальные интерьеры особняка оформлены уже после войны 1812 года в стиле ампир. В декоре присутствует много военной атрибутики. На потолке каждого зала роспись в технике гризайль.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее