Читаем Москва изнутри. Роскошные интерьеры и архитектурные истории полностью

Здание школы управления «Сколково» построено в 2004–2008 годах. Его автор – известный британец, архитектор Дэвид Аджайе, а вдохновлялся Дэвид творчеством великого русского художника Казимира Малевича. Картина «Супрематизм» лежит в основе архитектурного проекта Кампуса. Геометрическая абстракция Малевича превратилась в яркий архитектурный проект. Здание школы – это четырехэтажный диск, на котором архитектор поместил четыре параллелепипеда. Аджайе родом из Танзании, возможно, поэтому в декоре параллелепипедов присутствует отсылка к орнаментам африканских племен. Фасады здания такие яркие, что кажется, будто они выложены мозаикой. Каждое цветное стекло имеет ромбовидную форму, благодаря чему плоский фасад выглядит объемно. Связь архитектуры и природы – это один из главных мотивов современной архитектуры. Стеклянные поверхности параллелепипедов отражают небо и облака, небо и стекло перетекают друг в друга. Вокруг кампуса разбит парк с прудом и прогулочными дорожками. И, кстати, в пруду эффектно отражается само здание, что, несомненно, было продумано заранее.

Связь архитектуры и природы – это один из главных мотивов современной архитектуры.

Двери «Сколкова» открыты для всех, можно погулять по его коридорам, посидеть в кафе и рассмотреть геометрию и супрематизм изнутри.


Вместо заключения

Мы познакомились с интерьерами и фасадами 120 московских зданий (у меня уже сейчас есть список еще 100 зданий, интерьеры которых невероятно интересны). Уверена, что это лишь малая толика того, что можно обнаружить и увидеть в Москве.

Москва – огромный город. Она раскрывается тем, кто хочет ее узнать и полюбить. Чем больше я её узнаю, тем больше понимаю, что и всей жизни не хватит на исследование столицы. Здесь всегда найдется место, куда можно пойти или поехать, а я надеюсь, что моя книга поможет вам составить собственные маршруты чудесных московских прогулок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее