Москва-Лондон, кот и букет невесты

В доме начался бедлам. Кто-то куда-то бежал, Тимошка басом уточнял расписание, Нинушка, напевая фальцетом, варила кофе.

Царь, набросив пальто на криво надетый костюм, вывалился во двор особняка, где у подъезда как раз притормозил зять, Даня.

– А что за апокалипсис? Кого куда доставить? По чем бриллианты нынче в подворотнях? – деловито уточнил он. Вот! Не сотрудник, а золото.

– Ты-то мне и нужен, Дань, со мной полетишь.

– Не вопрос, только Настю заброшу к Архиповым. Пускай разбавит скуку молодой семье.

Дочка вышла на крыльцо, таща небольшой розовый чемодан в наклейках. И когда только собрать успела?

– Э-э нет, не отделаетесь от меня. Мне рожать не сегодня, вот и полетим вместе, орлы мои. А куда мы, кстати, намылились?

– В Новую Зеландию. У Эмили последний день съемок завтра, как бы нам не опоздать… У них уже ночь, и лететь часов десять. Точно опоздаем, – заволновался Терехов. Не хотелось, чтобы сюрприз сорвался.

– Ого! Слышишь, Цербер, какая удача. Свожу тебя на экскурсию в Хоббитон, выгуляю, – нагло заявила мужу Настя.

Даня промолчал, криво улыбнувшись, и стрельнул в Настену колючим хитрым взглядом, обещая быструю расправу. А та звонко засмеялась и уселась мужу на колени, обнимая и рассказывая, что пошутила только из природной вредности. Но Цербер был не лыком шит.

– Поздно, я уже план мести придумал, золотая моя. Не отвертишься, – с философской холодностью ответил он.

Душа за них радовалась каждый день, каждую минуту, и все равно нарадоваться не могла.

– Кстати, пап, – окликнула Настя, пока он укладывал ее чемодан в багажник и давал указания Тимошке. – У нас будет девочка. Сразу мы не хотели знать пол ребенка, но уже пять месяцев… Не вытерпели, спросили.

И такая волна счастья захлестнула, что не продохнуть.

«Представляешь, Эмили, я буду дедом маленькой занозы», – отправил он мысленное послание, надеясь, что скоро сможет сказать об этом лично.

Глава 8. Лестница в облака

– Снято! И еще раз! Последний дубль, дамы и господа, соберитесь! Думайте о корпоративе, который начнется сразу после того, как мы закончим. Там будет настоящая еда и бесплатная выпивка. Но не слишком-то усердствуйте, мне еще на новый фильм бюджет у продюсеров клянчить! – провозгласил один из самых известных режиссеров Голливуда, и Эмили повалилась на землю.

– Воды-ы! – прокряхтела она, и Чарли принес ей бутылку минералки. – Он сорок дублей последней сцены уже снял. Сорок!

– Не падай, звезда, рано, я еще желание не загадал, – подбодрил Чарли, и Эмили засмеялась.

– Главное, что меня не стошнило.

– Это да, – ужаснулся ассистент. Он подал ей белое махровое полотенце, чтобы утерлась, а потом набежали гримеры, и Эмили почувствовала себя боксером, который выходит после гонга на последний бой. Осталось, чтобы кто-нибудь толкнул ее в спину, и получится прямо Рокки Бальбоа.

Вечером ее ждал билет до Москвы. Чарли за последние пару дней три раза уже менял. То в Лос-Анжелес, то в Москву. В итоге сошлись на том, что Эмили перестанет истерить и скажет отцу ребенка, что он мужчина-огонь. А если царь не пожелает усложнять себе жизнь, то она смирится и примет отказ с благодарностью. Как и положено взрослой, самостоятельной женщине.

– Почему не снимаем?! – раздался ор со стороны площадки.

– Эмили еще не готова! – сообщил Чарли и пробормотал: – Давай же, Эм, последний рывок!

Но у нее не получалось. У Эмили Райт, обласканной критиками актрисы, не выходил последний дубль, и она задержала съемки уже на два часа. Такими темпами сегодня не успеют до заката доснять проклятые кадры, и придется оплачивать новый съемочный день на завтра, первого января.

Кино снимали о меняющейся роли женщины в обществе. По сценарию, героиня Эмили – это женский вариант Робинзона Крузо. Ей, 18-летней, предстоит выжить на острове в одиночестве, а потом в обществе – среди людей. Философская сказка, переосмысление этапов эволюции и истории человечества.

И обалденные пейзажи полуострова Коромандел.

И почти двести человек съемочной команды, которые каждый день должны между собой приходить к консенсусу или хотя бы компромиссу.

Хорошо, в Австралии только пару дней снимали материал. Опасность найти в ботинке ядовитого паука не особенно прельщала. Помощник главного оператора нарвался на змею в унитазе, и с тех пор стал очень молчаливым. Здесь же, в Новой Зеландии, было более безопасно, и климат мягче.

– Немного круги под глазами подрисую, – пробормотал гример, Зак, орудуя пушистой кистью.

Через двадцать лет жизни на острове, когда героине было тридцать восемь, ее обнаружили и вернули в социум, но она уже не смогла быть счастливой в рамках общественной системы.

Героиня Эмили так никогда и не вышла замуж. Симбиоз с мужчиной для выживания или выполнения социальных норм для нее был не приемлем, а кого-то, кто тронул бы душу, она так и не встретила. А может, и не искала, занятая бурной научной деятельностью. Ей нравилась свобода.

Сейчас, перед смертью, которую скоро принесет с собой рак легких, героиня решила навестить свой остров, который называла «Ману» – «птица» на языке маори…