Москва-Лондон

— Ах вы мои дорогие проказники! — сквозь смех говорила она. — Это была превосходная шутка! Жаль только, что вы не взяли меня с собой, —

учтите это наперед.

Но когда она узнала о том, что произошло в одной из ее деревень, и о той роли, которую играет за спинами своих повелительниц их первый министр, месье Роже Дюран, больше известный в народе под кличкой Вампир, лицо ее вдруг вытянулось, губы плотно сжались, глаза потемнели и словно потухли, а брови вытянулись над сморщившейся переносицей — графиня будто вошла в свой возраст.

— Я никогда не верила этой семейке, — проговорила она, усаживаясь

в кресло напротив ярко пылавшего камина и протягивая руки к огню. — Особенно противен был мне именно этот ее представитель. Я ведь знаю его с самого рождения… Я всегда чувствовала, что он во всем лжив и обманывает нас, но мы бываем здесь так редко… даже не каждый год… и очень недолго. Вы знаете, что у нас множество всевозможных доходных предприятий по всей Европе. За ними нужен очень зоркий глаз. Ведь для того чтобы они обогащали нас, мы должны держать в своих руках троны тех монархов, в государствах которых они находятся. Мы постоянно должны находиться на кухне большой европейской политики. Поверьте, нелегко было придать внешний и внутренний облик и лоск нашего родового заведения «Жемчужина Шельды». У нас много забот. Гораздо больше, чем все это себе представляют. Мы ведем крайне напряженную и активную жизнь, расписанную по часам,

а зачастую — и по минутам. Блеск же нашей «Жемчужины» — это лишь великолепная скорлупа, внутри же — почти всегда сумрачно, как в этот январский день… — Она долго молчала, сидя в кресле с закрытыми глазами. Потом вновь заговорила: — В этом несчастном графстве давно уже, а вполне возможно — и всегда, фактически правят Дюраны. От имени графов и графинь они издают законы, вводят налоги и сами же их собирают, назначают себя министрами и советниками, денно и нощно обирают нас и обогащаются сами. Прекрасно зная все это, мы уже давно тяготимся этим злосчастным графством. Ведь, помимо всего прочего, оно ежегодно обходится нам в пять-десять тысяч экю.

— Оно приносит вам такие огромные убытки? — изумился Смит.

— О да, мой мальчик, — и я всегда догадывалась о причине этого. Но оно нам совершенно необходимо по очень многим и очень важным обстоятельствам, мы дорожим обладанием этим графством и ради этого охотно тратим на него свои деньги. Но при этом мы думаем только об интересах нашего рода и, увы, совершенно сбросили со счетов то обстоятельство, что от нас зависят жизни и состояния многих тысяч людей. Мы просто никак не можем признать за истину, что мы еще и сеньоры, государи… ну, государыни… хотя и не слишком уж большие, настоящие… К несчастью, я лишь теперь поняла, насколько велика наша вина перед людьми этого несчастного графства… нашего графства. Я думаю, что Господь Бог сможет простить нас только тогда, когда мы, графини де Вервен, сделаем всех людей нашего графства счастливыми, а их хозяйства — процветающими. Мы вполне

в состоянии сделать это, мы обязаны сделать это, и мы сделаем это. Надеюсь, вы поможете нам в этом, дети мои?

— О, матушка! — возбужденно воскликнул Чанслер. — Вы — святая женщина! Приказывайте — мы ведь ваши сыновья!

— Это каждый вам скажет, — взволнованно проговорил Смит. — Что мы должны сейчас делать?

— Немедленно арестуйте этого негодяя, — жестко приказала графиня, поднимаясь с кресла. — А заодно — и всю эту мерзкую семейку. Боюсь, более удачного момента осушить это болото может не представиться еще

сто лет. Править отныне своим графством будем мы, графини де Вервен,

и править по-настоящему… а мы умеем это делать… и наши люди очень скоро почувствуют это. Далее, разыщите, в каком из подземелий замка находится наша тюрьма, найдите моих судей, палача и все такое прочее. Когда закончите следствие, подумаем о приговоре. На некоторое время я передаю вам, дети мои, всю полноту власти в своем графстве. Да, кстати, попробуйте заодно навести хоть какой-нибудь изначальный порядок во всех наших государственных делах, отыщите новых людей для всех ступеней управления, полностью замените весь придворный штат, сократив его до абсолютного минимума, полюбопытствуйте, что собой представляет наша армия

и есть ли она вообще, проверьте нашу казну и… Ах, дорогие мои, сколько дел свалилось на вас, а ведь вы наши самые дорогие гости, какие только могут быть на этом свете! Но, увы, нам больше неоткуда ждать помощи. Представьте себе, что на этот раз турки взяли в плен сразу всех трех графинь де Вервен.

— Клянусь вам, дорогая матушка, мы сделаем все, что сможем, — заявил Ричард взволнованно. — Но прежде чем мы отправимся выполнять все ваши приказания, скажите, ради Бога, как чувствует себя моя Диана?

— Хорошо… да, хорошо. Чего никак не могу сказать о ее матери, моей дорогой дочери. Она очень сильно простудилась и задыхается от насморка