Москва: мистика времени

– Ты что, не понимаешь, батя? – прошептал Поляков. – Это ж по новой Комиссию проходить надо. Цензурировать. Печати «к дозволению» получать.

– А зато переиздание! Сам знаешь, так только в особых случаях делают.

– Где же я его возьму, случай такой?

– А тут уж я постараюсь. – Пашков нервно облизнул губы. Плохая привычка, а никак не отделаешься. – Я ж в Трудовом комитете. Я ж старейший печатник. И член партии. Мы от народных масс бумагу напишем. Что очень нравится картинка. Что дух советского патриотизма и все такое. Ты только флаг сделай поболе, и чтоб он колыхался. Праздник ведь! Не хочется о плохом-то думать!

– Ну ладно… Я погляжу…

Поляков вздохнул, оглянулся – не подслушал ли кто – и пошел вниз по лестнице. А Пашков остался, тяжело дыша. И все думал: чего это он завелся? Зачем с такой просьбой высунулся? Надо быть как все. Тише воды ниже травы. Высунувшуюся голову-то уж точно в «воронке» пригнут…

Но видно, в просьбе старого типографского рабочего-коллекционера была высшая надобность. Уже через пару месяцев вышла другая открытка. На ней все то же самое. Только среди машин «черного монстра» нет. А Пашков дом – такой же красавец.

И вот надо же, в тот день, а вернее, в ту ночь, когда печатник Пашков принес домой эту новую «исправленную» открытку, во дворе его дома № 5 раздалось урчание мотора. Пашков выглянул и ахнул в ужасе. «Воронок» – машина органов! Сердце упало куда-то вниз и, наверное, покатилось по полу. За кем?! Неужели за ним?!

Но вышедший из машины особист обошел «воронок» и ткнул ногой по колесу.

– Менять надо! – послышалось во дворе.

Сколько же людей замерли у окон, не зажигая света?! Сколько сердец застучало в ужасе?!

А из машины тем временем выскочил второй – парень помоложе.

– Щас сделаем, Ефим Ефимович! Сей миг! И поедем. Сей миг!

Парень вытащил запаску и начал сноровисто менять колесо.

Сколько невидимых людей за окнами облегченно вздохнули. Не за мной! И вообще ни за кем! Просто остановились. Колесо поменять. Господи Святый – просто колесо поменять!..

Уже через полчаса, как машина уехала, дом засыпал. В радости. Не сейчас! Не сегодня! Можно поспать. И только Пашков, непонятно почему вытащивший из комода свою новую открытку, то ли молился на нее, то ли вспоминал со счастливой улыбкой художника Полякова. Кто знает, может, и правда просьба старого коллекционера и труд художника-гравера сделали невозможное – отвели беду от жильцов дома на Пречистенке?! Кто знает? Неисповедимы же пути Господни.

Ну а современные коллекционеры и сейчас гоняются за редким тиражом «допечатки» той легендарной открытки. Белый дворец возвышается над легендарной Моховой. По мостовой неспешно идут люди, наверное думая о предстоящем празднике города. И машин мало – всего два роскошных вместительных и по-старому громоздких, но таких красивых автомобиля.

Вот такую историю рассказал старый филокартист. Конечно, открытки – всего лишь малая часть быта. Не картины, не книги антикварные. Но и у них есть свои легенды.

P. S. Михаил Иванович Поляков (1903–1978) – известный советский художник-гравер, мастер книжной иллюстрации. На его творчество оказал сильное влияние наш великий гравер Владимир Фаворский.

Поляков работал в разных жанрах и техниках (писал и маслом, и гуашью). Но предпочтение отдавал все же гравюре и ксилографии. Здесь у него был высочайший уровень профессионального мастерства и собственный стиль. Больше всего Поляков любил работать в книжной графике. Он иллюстрировал произведения А.С. Пушкина, В.А. Жуковского, И.-В. Гёте, В. Гюго, Г. Гейне, Ф. Вийона и др. При жизни ему принесли известность два альбома – «Максим Горький» и «Пушкинские сюжеты» (рубеж 40–50-х годов ХХ века).

Сейчас его творчество подзабыто. А ведь хороший был человек и замечательный художник. Может, вспомним?

Московский букинист Берсеневская набережная, 2–6; Моховая улица, МГУ; Театральный проезд, 2; решетка Александровского сада, Красная площадь

О, читанные многократно

Страницы, юности друзья!

Вы, как бывало, ароматны!

Взволнован так же вами я!

Игорь Северянин. После «Онегина»

Букинистика – страсть, пожалуй, самая привязчивая. Начнешь коллекционировать старинные книги и отказаться не сможешь. Букинистами становятся раз – и на всю жизнь. Потому и советуют бывалые люди сто раз прикинуть, «примерить» на себя и лишь потом приниматься за собирательство книг.