Москва Норд-Ост

Очередным пойманным «сообщником террористов» оказался журналист телевидения «Лидер ТВ» из Азербайджана Нариман Мехтиев. Он прилетел в Москву со своим оператором в пятницу вечером, за десять часов до штурма. Как все азербайджанцы, Мехтиев - смуглый брюнет, что само по себе уже подозрительно. Кроме того, он почти беспрерывно разговаривал по мобильному телефону на чужом языке. Это не могло не вызвать подозрений. После штурма к нему подошла милиция и люди в штатском, кто-то показал на него пальцем, и, не успел Мехтиев сказать, что он журналист, ему натянули на голову мешок и провели так метров сто, вероятно в оперативный штаб. После обыска его подвергли семичасовому допросу. Не помогли вмешательства ни посольства, ни руководства телевидения «Лидер ТВ». Выпустили его только во второй половине дня.

Был еще один человек, помогающий, как посчитало ФСБ деятельности Бараева и его людей. Его арестовали в группе иностранных журналистов еще до штурма, а российские службы безопасности засекли его по сигналу сотового телефона.

Чеченец Заурбек Талхигов, о котором я уже писал раньше, с 1999 года жил в Петербурге, где занимался торговлей. В Москву приехал подписывать контракт на поставки мяса, а в окрестностях театрального центра появился после того, как Асланбек Аслаханов призвал чеченцев прибыть к театру и предложить себя вместо заложников. Талхигов покрутился среди журналистов и родственников заложников, потом подошел к группе голландских журналистов, среди которых был Олег Жиров. Голландский бизнесмен украинского происхождения приехал в Москву на несколько дней с женой и сыном. Они собирались пойти на мюзикл вместе, но в последний момент Олег был приглашен на важную встречу и вынужден был отказаться. Его жена Наталия Жирова и четырнадцатилетний сын Дмитрий попали в руки террористов. Жиров заметил Талхигова, который внешне напомнил ему армейского друга. Спросил, чеченец ли он, и попросил о помощи - позвонил на мобильный жене, а когда телефон взял один из террористов, отдал свою трубку Заурбеку. Трудно сказать, о чем они разговаривали, - разговор шел по-чеченски. Талхигов провел семь-восемь разговоров, пробуя, как он утверждает, убедить террористов отпустить жену и сына Жирова. По словам журналистов, он помогал и сотрудникам ФСБ в контактах с террористами. Несмотря на это, его арестовали, так как, по официальной версии, он передавал террористам информацию относительно количества милиции, размещения снайперов и бронетранспортеров вокруг театра, а также «координировал действия террористов внутри здания».

Не удалось ему вытащить оттуда ни одного заложника. Наталия Жирова погибла во время штурма.

Во время процесса прокуратура представила одну из пленок, на которой обвиняемый рассказывает о снайперах и БТРах. Две другие записи, где, по утверждению свидетелей, Талхигов вступается за жену Жирова и пытается договориться с террористами, были уничтожены как несущественные. Процесс был закрытым, без участия журналистов. В суде первой инстанции Талхиров был приговорен к восьми с половиной годам колонии. Приговор был оглашен 20 июня 2003 года, 9 сентября был поддержан Верховным судом и получил законную силу. Адвокаты заявили об апелляции в Европейский Суд по правам человека в Страсбурге. По мнению депутата Асланбека Аслаханова, Талхигов сыграл роль козла отпущения.

До средины сентября 2003 года это был единственный осужденный за соучастие в террористическом акте на Дубровке.

Суббота, 26 октября 2002 года, 21.00

Заканчивался один из страшнейших дней в современной истории России. Начался он с рискованного штурма спецподразделений, потом была трагическая спасательная операция, автобусы и машины скорой помощи, перевозящие людей в бессознательном состоянии в больницы, тысячи отчаявшихся родственников, разыскивающих своих близких, живых или мертвых. Всему этому сопутствовало бездушное безразличие чиновников и политиков.

Именно в такой момент президент Владимир Путин впервые с начала кризиса обратился к народу. Большинство заложников были не в состоянии его услышать, поскольку многие не пришли в себя, а остальные и так не имели возможности смотреть телевизор в московских больницах. Несмотря на то, что несколько часов назад уже стемнело, перед больницами клубились толпы людей, пытающихся получить хоть какой-нибудь обрывок информации о своих близких.

Вот что сказал президент в такой момент:

«Дорогие соотечественники!

В эти дни мы вместе пережили страшное испытание. Все наши мысли были о людях, оказавшихся в руках вооруженных подонков. Мы надеялись на освобождение попавших в беду, но каждый из нас понимал, что надо быть готовыми к самому худшему.

Сегодня рано утром проведена операция по освобождению заложников. Удалось сделать почти невозможное - спасти жизни сотен, сотен людей. Мы доказали, что Россию нельзя поставить на колени.

Но сейчас я прежде всего хочу обратиться к родным и близким тех, кто погиб.

Мы не смогли спасти всех. Простите нас. Память о погибших должна нас объединить.