В России в начале XVIII века уже существовали особые жаргоны чумаков, офеней-коробейников, нищих, конокрадов, картежников, проституток. Тайный язык воров в нашей стране назывался «блатной музыкой».
Конечно, Ванька Каин не был его изобретателем. Жаргон не создается одним человеком. Сложившийся предшественник «блатной музыки» на московской земле существовал уже во времена Ивана Грозного. Возможно, Ванька Каин обогатил воровской язык, поскольку имел талант и к устному, и к письменному слову.
Не сохранился первоначальный текст воровского «неминуемого проклятия». Отрывок, приведенный в этой книге, был записан на «сахалинской каре» (каторге) во второй половине XIX века. Наверное, он отличается от того, что произносили во времена императрицы Елизаветы Петровны, когда жил и творил-вершил свои грязные дела известный сыщик-вор.
Сыграло ли старинное проклятие хоть какую-то роль в судьбе Ваньки Каина? Это волен решать каждый по-своему. Знаменитый душегуб, продавший многих своих товарищей, по-видимому, был обречен и без таинственного проклятия.
Государственное правосудие лишь опередило воровскую расправу. О злодеяниях Ваньки Каина заговорила не только вся Москва, но и Северная столица. О его преступлениях докладывали самой государыне императрице.
Ванька был наконец арестован. Однако дело тянулось в Сыскном приказе более двух лет. Несмотря на множество свидетелей его злодеяний, возникали помехи следствию. Пропадали свидетели, исчезали документы, менялись показания.
Летом 1755 года знаменитый разбойник и сыщик был приговорен к смертной казни. Но по решению Сената, в феврале 1756 года Ваньку Каина наказали кнутом. Ему вырвали ноздри, на лбу и щеках выжгли слово «ВОР» и отправили на каторжные работы в Тогервик, на Балтику.
Ходили слухи, будто через несколько месяцев Каина обнаружили в выгребной яме с удавкой на шее. И пошла гулять весть среди воров: сработало «неминуемое проклятие» – Ванька сам погубил себя, произнося его против других. Сам себе затянул удавку и в яму сиганул.
Впрочем, на Руси не дают просто так умереть знаменитостям.
И вот уже во времена правления императрицы Екатерины Алексеевны стали поговаривать, будто Каина видели в Подмосковье, в Китай-городе, на Остоженке и даже в подземелье соляных складов.
Некоторые обитатели притонов и тайных игорных домов уверяли, что слышали порой откуда-то из подвалов голос и сигнал Ваньки: «Под горочку – со свистом!». Заглядывали в темноту подземелья, но никого там не находили.
Вплоть до войны 1812 года среди воров бытовало поверье, будто когда рушат в Москве старую тюрьму, в последнюю ночь перед сносом ее посещает привидение Каина. Побродит по опустевшим коридорам и камерам, повздыхает, повспоминает погубленных им в застенках и уходит в подземелье.
Даже в начале 90-х годов XX века находились такие, кто всерьез ссылался на привидение знаменитого сыщика-разбойника. В подземелье, в районе Красных ворот, один бомж зарезал другого. Милиционерам убийца заявил, что сподвигло его на это преступление привидение Ваньки Каина. И после протрезвления бомж не отступал от своих слов.
Московские обыватели шептались, будто Каин ходит вблизи монастырей. Хочет замолить грех и – не может. Не дается ему последняя верста перед монастырем. Словно какая-то сила отталкивает окаянного душегуба от святой обители. Так и мается…
Кое-кто из бывалых воров утверждал, что, пока не одолеет Ванька последней версты, до тех пор в их «обществе» будет возникать «каинов раздор»: и будет брат брата сдавать властям и резать «не по старой заповеди»…
«Месяц над срубом колодца»
Что общего у московских подземелий с игральными картами?
Казалось бы – ничего. Хоть и попадаются порой в лабиринтах Первопрестольной брошенные колоды или отдельные карты. Понятное дело: бомжи, беспризорники или скрывающиеся от закона преступники забавлялись и коротали там время.
Однако в первые века появления их на Руси игральные карты были напрямую связаны с московскими подземельями. Конечно, не для аристократов, а для черни и уголовников символом места, где можно в них тайно сыграть, являлся рисунок: месяц над срубом колодца.
Такой условный знак появлялся в укромных уголках московских подземелий, где можно, не опасаясь властей, развлекаться азартной игрой. «Месяц над срубом колодца» рисовали на стенах тайных игорных домов, откуда были оборудованы ходы в подвалы и лазы. По ним можно было сбежать во время полицейских облав.
Исследователь истории игральных карт Самуэль Уэллер Сингер полагал, что этот «азартный бич» проник в Европу из Индии благодаря арабам. Он утверждал, будто карты являются «…частью магической и философской мудрости, которую рыцари ордена тамплиеров переняли у арабов.
По возвращении в Европу тамплиеры, во избежание преследования, скрыли тайное значение символов…» и использовали карты как средство развлечения.
По преданиям, первоначально рыцари играли в подвалах замков и в пещерах, чтобы даже слуги не знали об этом.