Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству

Со времён Даниила Романовича галицко-волынские князья платили дань татарам, о чём говорят многочисленные свидетельства – как местные, так и иностранные. Судя по замечанию в завещании Владимира Васильковича Волынского 1287 г. «а поборомъ и тотарьщиною ко князю»727, дань собиралась князьями, а потом уже отправлялась в Орду.

«Описание Восточной Европы» анонимного автора, совершившего в 1308 г. путешествие из Константинополя в Польшу, сообщает: «Рядом с этим царством [Болгарским] находится и другая огромная страна, которая называется Русью… В ней правит князь множества людей, которого зовут князь Лев… Некогда эта страна управлялась Империей, потом Венгрией, а теперь она является данницей татар, как и Болгария»728. Польский король Владислав Локетек писал в письме папе Иоанну XXII от 21 мая 1323 г.: «С прискорбием сообщаем Вашему Святейшеству, что два последних русских князя из рода схизматиков… покинули этот мир. В связи с их кончиной мы опасаемся несказанных бед для нас и наших земель по причине соседства с татарами, которые, мы уверены, захватят смежную с нами русскую землю, с которой они по обычаю собирают ежегодную дань, если только нас не спасут всемогущество Божие и Ваша милость»729. Согласно свидетельствам немецких источников, татарский хан признавал Галицко-Волынскую землю «данницей своей и своих прародителей» (tanquam sibi et suis progenitoribus censuale) (Font. Rer. german. I, 433), а галицко-волынские князья были для него «данниками» (tributarii) (Cod. dipl. Prussiae III, 21)730.

Причём даже после перехода галицко-волынских земель под власть Польши в 1349 г. выплата с них дани в Орду не прекратилась, о чём свидетельствует, в частности, письмо римского папы Иннокентия VI польскому королю Казимиру III от 1357 г.: «Магистр и братья дома святой Марии Немецкой в Иерусалиме жалуются нам на то, что ты… заключил договор и союз с врагами веры татарами, которые некогда в огромном множестве вторглись в Венгерское королевство и разорили его значительную часть, обязавшись платить хану татар ежегодную дань за определённую часть земли русских схизматиков, которую ты завоевал ценой крови множества христиан»731. Годом раньше в письме гофмейстеру Тевтонского ордена Книпроде Казимир III сообщал, что для участия в его походе на литовцев к нему прибывают «семь татарских князей со множеством людей» и он им «как раз теперь послал особую дань за набег»732.

Галицко-волынские князья неоднократно участвовали в зарубежных военных походах татар. Для сравнения напомним, что владимиро-суздальские князья единственный раз приняли участие в татарском военном походе – зимой 1277—1278 гг. на Кавказ: «Князь же Ростовскии Глебъ Василковичь съ братаничемъ своимъ съ княземъ Костянтиномъ, князь Феодоръ Ростиславичь, князь Андреи Александровичь и инии князи мнози съ бояры и слугами поехаша на воину съ царемъ Менгутемеромъ, и поможе Богъ княземъ Русскымъ, взяша славныи градъ Ясьскыи Дедяковъ, зиме месяца Февраля въ 8, на память святого пророка Захарии, и полонъ и корысть велику взяша, а супротивныхъ безъ числа оружиемъ избиша, а градъ ихъ огнемъ пожгоша. Царь же почтивъ добре князеи Русскыхъ и похваливъ велми и одаривъ, отпусти въ свояси съ многою честью, кождо въ свою отчину»733. В этом походе не участвовали ни верховный правитель Суздальской земли – великий князь владимирский Дмитрий Александрович Переяславский, ни его союзник князь Даниил Александрович Московский, которые входили в антитатарскую коалицию, находившуюся в состоянии войны с князьями, участвовавшими в походе 1277—1278 гг. Напротив, в зарубежных татарских походах принимали участие сами верховные правители Галицко-Волынской земли.