Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству

В сентябре 1477 г. Иван III направил к новому крымскому хану посольство, которому было указано заключить с ним такой же договор о дружбе, какой был заключён с Менгли-Гиреем. Из документов посольства следует, что инициатива установления отношений исходила от Джанибека, который первым направил в Москву своего посла. Ранее он уже находил себе убежище на Руси, и теперь просил Ивана III вновь предоставить ему убежище в случае утраты крымского престола: «А говорилъ ми отъ тобя твой человекъ Яфаръ Бердей о томъ, что по грехомъ коли придетъ на тобя истома, и мне бы тобе дати опочивъ въ своей земли. Ино язъ и первие того твоего добра сматривалъ; коли еси былъ казакомъ, и ты ко мне такжо приказывалъ, коли будетъ конь твой потенъ, и мне бы тобе въ своей земле опочивъ дати. И язъ тобе и тогды опочивъ въ своей земли давалъ, а и нынеча есми добру твоему радъ везде. А каково придетъ твое дело, а похочешь у меня опочива, и язъ тобе опочивъ въ своей земли дамъ и истому твою подойму»539.

Опасения Джанибека оказались оправданными – вскоре он был изгнан из Крыма. По сообщению Яна Длугоша, уже в марте 1478 г. к польскому королю Казимиру прибыло посольство от хана Нурдовлата. Однако его вражда с братом Айдаром настроила против него крымскую знать. В октябре 1478 г. Эминек написал Мехмеду II письмо с просьбой назначить крымским ханом Менгли-Гирея: «Нур-Девлет и Хайдар приносят нам много огорчений. Они не желают примириться друг с другом и не слушают моих советов. У нас нет ни людей, ни предводителя для того, чтобы идти воевать. Наши люди стали бездельниками, их силы растрачиваются на пустяки, можете быть в этом уверены. Ныне все беи и все наши люди желают иметь предводителем Менгли-Гирея, поскольку, из-за того что те двое не мирятся, вся земля разорена… Если Вы немедленно пришлете к нам Менгли-Гирея, Вы восстановите порядок в нашей стране и Аллах Вас за это наградит. Народ и беи Крыма не желают Нур-Девлета, он не годится ни на что»540. В результате в конце 1478 г. или начале 1479 г. Менгли-Гирей при поддержке турок вернулся на крымский престол, а его братья Нурдовлат и Айдар бежали в Великое княжество Литовское и осели в Киеве. Объединяя эти события с событиями 1475 г., русские летописи сообщают о том, что турки «Азигирееву орду Крымъ и Перекопь осадиша дань давати, и посадиша у нихъ меншего сына Азигиреева Менлигиреа, а два брата его, Азигиреевы же дети, убежаша»541.

Сразу же после возвращения к власти Менгли-Гирей возобновил переговоры с Иваном III. В апреле 1479 г. к крымскому хану направился великокняжеский посол Иванча Белый, который сообщил Менгли-Гирею о том, что Джанибек находится у Ивана III: «Писалъ еси ко мне въ своихъ ярлыцехъ съ своимъ человекомъ съ Алачемъ о своемъ недруге о царе о Зенебеке, чтобы мне твоего для дела къ собе его взяти. И язъ его къ собе взялъ и истому есми своей земле учинилъ тобя для, и впередъ есми хотелъ его у соби држати твоего для дела». Кроме того, Иван обещал исполнить просьбу самого Менгли-Гирея об убежище на случай утраты крымского престола: «Писалъ еси ко мне въ ярлыке въ своемъ и словомъ ми отъ тобя Сырпякъ говорилъ о томъ: каково по грехомъ придетъ твое неверемя, и мне бы твоя истома подняти. Ино язъ добру твоему везде радъ, чтобы далъ Богъ ты здоровъ былъ на отца своего месте на своемъ юрте. А коли по грехомъ придетъ каково твое неверемя, и язъ истому твою подойму на своей голове»542.

Окончательный договор о союзе между Русью и Крымом был заключен посольством Ивана Звенца, отправившимся к Менгли-Гирею в апреле 1480 г. В нём, как и предлагала изначально русская сторона, в качестве общих врагов назывались Ахмат и Казимир: «А на Ахмата царя быти намъ съ тобою заодинъ: коли пойдетъ на меня царь Ахматъ, и тобе моему брату великому князю Ивану царевичевъ твоихъ отпустити на Орду съ уланы и со князми. А пойдетъ на тобя Ахматъ царь, и мне Менли-Гирею царю на Ахмата царя пойти, или брата своего отпустити съ своими людми. Также и на короля, на вопчего своего недруга, быти намъ съ тобою заодинъ: коли ты на короля пойдешь, или пошлешь, и мне на него пойти и на его землю; коли король пойдетъ на тобя на моего брата на великого князя, или пошлетъ, и мне также на короля и на его землю пойти. А буду и въ шерти съ королемъ, а тобе моему брату великому князю каково дело будетъ съ королемъ, и мне королю шерть сложити, а быти ми на него съ тобою заодинъ»543.