Москва разгульная

Именно духи сообщили медиуму, что ему следует ехать в Европу, куда он и отправился. В отличие от других спиритов, Хьюм не брал с посетителей никакой платы, тем не менее, у него было немало завистливых недоброжелателей, считавших знаменитого медиума шарлатаном. Они упорно ломали головы над его «фокусами». Например, Дэниел Хьюм длительное время мог держать голыми руками раскаленные угли, был способен произвольно изменять размеры своего тела, становясь то выше, то ниже ростом. По словам очевидцев, однажды на сеансе, неведомая сила подняла медиума в воздух и несколько минут удерживала его под потолком.

Приехав в Россию, медиум Дэниел Хьюм провел три сеанса, на которых присутствовали члены императорской семьи и приближенные из высшего света. После первого сеанса Анна Тютчева записала: «Стол поднялся на высоту полуаршина над полом. Императрица-мать почувствовала, как какая-то рука коснулась воланов ее платья, схватила ее за руку и сняла с нее обручальное кольцо. Затем эта рука хватала, трясла и щипала всех присутствующих, кроме императрицы, которую она систематически обходила».

Спиритический сеанс. Кадр из фильма «Доктор Мабузе, игрок» (1922)

По словам фрейлины Анны Тютчевой, на первом, и на втором сеансах якобы появились духи его отца, императора Николая I, и умершей сестры – великой княжны Александры. Оба отвечали на вопросы Александра II, стуком указывая буквы алфавита. Государь сам записывал ответы на бумаге, но они были «никчемны и пусты». Несмотря на это, Александр II и Дэниел Хьюм остались довольны друг другом. Мало того, император наградил заморского медиума тем, что предоставил ему в жены одну из фрейлин, Александрину. Брак продлился недолго: жена Хьюма скончалась от болезни. По словам шотландского мага, дух его покойной жены неоднократно навещал его и давал ему различные советы.

Столоверчение. Карикатура

Обычно в спиритическом действе участвовало несколько человек, один из них должен был быть медиумом, исполняющим роль посредника между мирами. Дамы и господа усаживались за стол со спиритической доской, брались за руки и торжественно взывали к духу. Когда он появлялся, фарфоровое блюдечко начинало двигаться. Духу задавали вопросы, и он отвечал, передвигая блюдечко к буквам на спиритической доске. В конце сеанса духа следовало обязательно поблагодарить, даже если он наговорил разные «пакости». Вскоре развлечение, которое воспринималось как забава для императорской семьи и заскучавших дворян, стало всеобщей истерией. Спиритизм ушел в народ.

В Москве первый кружок спиритуалистов был основан в 1854 году Павлом Воиновичем Нащокиным, который очень увлекся модной забавой. В него входили многие известные деятели той эпохи: писатель и этнограф Владимир Даль, декабрист Федор Глинка, журналист Николай Берг и другие. Чаще всего участники вызывали дух Александра Сергеевича Пушкина. Сеансы столоверчения посещала сестра поэта Ольга Павлищева, которая уверяла, будто беседовала с духом знаменитого брата. Сеансы проходили у Нащокина, в Воротниковском переулке, в доме № 12.

Николай Подключников. Гостиная в доме Нащокиных

Павел Нащокин беседовал с духами посредством столиков и тарелок с укрепленными в них карандашами. Однажды произошло неожиданное. Когда Павел начал вызывать дух незабвенного друга Пушкина, фарфоровая скульптурка поэта из нащокинского домика вдруг упала на пол и разбилась. Испуганный медиум счел это дурным знаком и прекратил сеансы столоверчения. Он сжег все бумаги и отслужил в доме молебен.

Увлекался оккультными учениями писатель Владимир Федорович Одоевский, последний представитель княжеского рода Одоевских – одной из старших ветвей Рюриковичей. Князь долгое время находился под влиянием Гофмана и Ф. В. Шеллинга, увлекался магией, за что ему дали прозвище «русский Фауст». Подруга Одоевского – графиня Евдокия Ростопчина – в шутку называла его «Ваше алхимико-музыко-философско-фантастическое сиятельство».

Первый период жизни Одоевского относится к жизни в Москве, он жил в маленькой квартире в Газетном переулке в доме своего родственника, учился в Московском университетском благородном пансионе, после окончания которого, подобно другим архивным юношам, поступил на службу в Московский архив Коллегии иностранных дел. В квартире В. Одоевского собирался кружок «Общество любомудрия», созданный под влиянием шеллингианских идей.