Москва слезам не верит: сборник

— Черт его знает! Может быть, на миллиметр площади меньше нагрузки.

Катерина осмотрелась. Из-за одной из камер ей помахали. Оператор был в больших наушниках, но она догадалась, что это Рудольф, хотя из-за камеры лицо невозможно было рассмотреть. Она улыбнулась, боясь помахать: на камере, которая двигалась невдалеке от них, горел красный огонек. Вели передачу Игорь Кириллов и Светлана Жильцова, совсем молодая, пухленькая.

Слова произносились привычные: о нашем первенстве, о героях космоса. Гагарин встал, улыбнулся.

Потом выступали пародисты. Катерина смеялась вместе со всеми. Рудольф взял ее лицо крупным планом. Режиссер на пульте, выбирая планы, которые предлагали телеоператоры, выдал крупный план в эфир. Катерина смеялась, аплодировала, еще не зная, что ее сейчас увидели миллионы. Директор галантерейной фабрики увидел красивую женщину и подумал, что она похожа на строптивую работницу с его фабрики, вспомнил, что начальник цеха металлической галантереи предлагал эту работницу на должность начальника участка, и решил, что переведет ее осенью — пусть еще немного поработает, людей на прессах не хватало.

И поэт ее увидел. Подумал, что красивая, но вряд ли она будет с ним спать, все-таки дочь академика, а жениться он не хотел и не мог — сам держался на случайных заработках. Один из инженеров, что были на вечеринке, понял, что у нее явно роман с телеоператором, если ее крупным планом показывают на «Огоньке», и решил больше не звонить ни ей, ни Людмиле, которая явно отдавала на той вечеринке предпочтение хоккеисту Гурину. И Гурин, и Людмила в этот момент тоже сидели у телевизора.

— Смотри, смотри! — закричала Людмила, показывая на экран. — Катерина!

— Точно, — подтвердил Гурин и подумал, что и его вот так же показывают по телевизору, поэтому его иногда узнают на улицах. Сам себя он на экране никогда не видел.

Крупный план Катерины показали еще раз, режиссеру она явно если и не понравилась, то запомнилась.

— Она симпатичная, — решил Гурин. — Только вы совсем не похожи, — посчитал он справедливым добавить.

— А я, значит, не симпатичная?

— Ты красивая. Очень красивая, — признался Гурин. Он всегда говорил то, что думал.

Людмила опустила глаза, она умела смущаться, когда это необходимо. Но, видя, что и Гурин смутился и стал очень старательно смотреть «Голубой огонек», она слегка придвинулась. Гурин оглянулся, Людмила поощряюще улыбнулась, и тогда Гурин не очень ловко обнял ее и попытался поцеловать. По правилам, которые вырабатывались веками, она должна была сделать попытку отстраниться, вырваться — он должен понять, что она не какая-нибудь разгульная и, может быть, этот поцелуй у нее первый в жизни. Людмила очень слабо попыталась освободиться из объятий, но он мгновенно ее выпустил. Она села в кресло.

— Никогда не делай этого! — сказала Людмила и подумала: а почему бы ему это не делать, все начинают с этого?

И Гурин тут же ее спросил:

— Почему?

— Вы, знаменитости, привыкли, что вам девушки на шею вешаются. Но я не такая…

— При чем тут знаменитость? — тут уже рассердился Гурин. — Я за всю жизнь только с одной девчонкой и дружил.

— Понятно, — сказала многозначительно Людмила.

— Это еще в школе было, — пояснил Гурин.

Людмила улыбнулась. Это можно было расценить и как прощение.

Гурин осмелел. Он встал позади кресла, положил руки ей на плечи.

— Не надо, — сказала Людмила. — Пожалуйста, не надо. Тебе все равно кого обнимать, а для меня это очень серьезно…

— Для меня тоже очень серьезно, — признался Гурин, и в этот момент Людмила решила, что, пожалуй, она расскажет Гурину всю правду, то есть не всю, конечно, а про небольшой розыгрыш с дочерьми академика.

Она явно нравилась Гурину. А если он влюбится, пусть принимает ее такой, какая она есть. Он хоть и знаменитость, но начинающая. Ему еще и учиться надо, она ему, конечно, поможет. Она уже узнавала, что спортсмены в основном учатся в физкультурном институте и, когда перестают играть, становятся тренерами, в крайнем случае учителями физкультуры в школе. Что ж, вполне интеллигентная профессия и держит мужика в форме.

После передачи Рудольф и Катерина шли по Шаболовке.

— Кстати, — сказал Рудольф. — Мы с мамой приглашаем тебя на обед. Завтра у меня выходной.

Катерине, конечно, очень хотелось побывать в доме у Рудольфа. Когда приглашают в дом и знакомят с родителями, отношения как бы переходят в другую стадию. Это еще и не предложение о замужестве, но намерения уже высказаны достаточно ясно. Так было и в Красногородске: если парень знакомил девушку со своими родителями, все понимали, что их свадьба — вопрос времени. Катерина почувствовала, как сильнее забилось сердце, она ожидала приглашения, но не предполагала, что это произойдет так быстро. Но тут же подумала, что ее вряд ли отпустят с работы, об этом надо было договариваться заранее.

— Завтра не получится, — ответила Катерина. Она решила не рисковать. — У меня весь день расписан.

— Тогда на ужин? — предложил Рудольф.

— Я согласна.