Читаем Москва - столица полностью

Дом дружбы с народами зарубежных стран



Гостиница «Националь». Интерьеры




Одна из торговых линий ГУМа после реставрации



Дом П.Н. Перцова. Угол Саймоновского проезда и Курсового переулка



Стена Кремля на Васильевском спуске



Высотное здание на Смоленской площади



Мэрия



Борисовские пруды



Интерьер гостиницы «Рэдиссон-Славянская»



Жилой квартал в Митино



Гостиница «Космос»



Станция метро «Чкаловская»



Мемориальный комплекс на Поклонной горе



Гостиница «Софитель-Ирис-Москва»



Многофункциональный жилой комплекс «Парк-Плейс»



Манежная площадь в наши дни



МКАД. Надземный пешеходный мост



Проект «Москва-Сити»

МОСКВА — XX СТОЛЕТИЕ

«К вам обычно приезжают знакомиться с вашими древностями. Слов нет — они великолепны. Но я приехал узнать вашу сегодняшнюю жизнь. Меня называют писателем-фантастом. Что ж, может быть, именно чутье фантаста подсказало мне эту поездку. Я стремился на московские улицы, в московские дома и — я захвачен ими!»

Знаменитый писатель Герберт Джордж Уэллс не мог сдержать восторга. 21 января 1914 г. старая столица чествовала гостя в театре «Летучая мышь», расположившемся в нижней части дома Нирензее, в Большом Гнездниковском переулке. Зал был переполнен молодыми русскими военными летчиками, авиаторами-любителями, студентами и, конечно, поклонниками литературы. Речь Уэллса раз за разом прерывалась взрывами аплодисментов.

Огромный город — это определение нельзя считать преувеличением для Москвы начала XX в. По количеству населения она занимает второе место в России и девятое в мире, уступая лишь Лондону, Нью-Йорку, Парижу, Берлину, Чикаго, Вене, Петербургу и Филадельфии. По сравнению со всеми ними она растет значительно быстрее. Цифры говорят сами за себя.

С 1882 по 1912 гг. ее население удвоилось, а за последнее пятилетие прирост составлял ежегодно 4%, то есть 50 тысяч человек. Разрастаются окраины, но заметно уплотняется и населенность центра — свидетельство тому строительство многоэтажных домов, использование находившихся ранее под садами площадей.

В Москве было немало сезонных рабочих, но данные переписей позволяют судить о том, что многие из них переходят в разряд постоянных городских жителей. Доказательство тому — увеличение процента женского населения и детей. В 1871 г. это 170 женщин на 100 мужчин, детей малолетних 10,6%, в 1912 г., соответственно, 84 женщины и 16,8% детей.

Но чем Москва, действительно, могла гордиться, — постоянное повышение рождаемости. Показатель 35 на 1000 человек населения означал, что ежегодно Москву пополняло 50 000 маленьких москвичей, причем уровень смертности в городе постоянно падал и дошел до 22 человек на тысячу жителей. Этот показатель значительно ниже среднего по России. Общее население старой столицы в 1912 г. составляло немногим более 1 000 000 жителей (вместе с пригородами). В пределах муниципальной черты проживало 1 400 000 человек. При этом — старой столице было чем гордиться! — рост числа квартир точно соответствовал росту населения.



Тверская улица

Открытие памятника Александру II. Фото П. Павлова. 16.08.1898 г.


К началу Первой мировой войны Москва была самой дешевой для жизни среди столиц Европы. Налоги с каждого москвича составляли в год 8 с половиной рублей, тогда как в Берлине — 21 рубль, в Париже — около 25. При этом в городском бюджете налоги с населения составляли всего лишь одну четвертую часть. Имея городскую смету в 52 с половиной миллиона рублей, Москва половину бюджета получала от городских предприятий (канализация, ломбарды и т.п.). Два с половиной миллиона составлял доход от городских имуществ — земель, домов и т.д. Аналогичную сумму составляли пособия от казны на содержание полиции, всех учреждений общегосударственного значения и на народное образование.

Значительные сложности в городскую жизнь приносит начало Первой мировой войны, когда решением правительства в Москву эвакуируются все правительственные и учебные заведения Западного края — польских земель. Это канцелярия варшавского генерал-губернатора, гражданского губернатора, Варшавское губернское правление, весь штат канцелярии Варшавского обер-полицмейстера — от сыскного и охранного отделений до врачебной управы, адресного стола, сотрудников наружной полиции и даже смотрителя судоходства на реке Висле.

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Взаимопомощь как фактор эволюции
Взаимопомощь как фактор эволюции

Труд известного теоретика и организатора анархизма Петра Алексеевича Кропоткина. После 1917 года печатался лишь фрагментарно в нескольких сборниках, в частности, в книге "Анархия".В области биологии идеи Кропоткина о взаимопомощи как факторе эволюции, об отсутствии внутривидовой борьбы представляли собой развитие одного из важных направлений дарвинизма. Свое учение о взаимной помощи и поддержке, об отсутствии внутривидовой борьбы Кропоткин перенес и на общественную жизнь. Наряду с этим он признавал, что как биологическая, так и социальная жизнь проникнута началом борьбы. Но социальная борьба плодотворна и прогрессивна только тогда, когда она помогает возникновению новых форм, основанных на принципах справедливости и солидарности. Сформулированный ученым закон взаимной помощи лег в основу его этического учения, которое он развил в своем незавершенном труде "Этика".

Петр Алексеевич Кропоткин

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Политика / Биология / Образование и наука