Жюри присудило первую премию А.М. Васнецову, вторую — С.В. Малютину, но Перцов не удовлетворился подобным решением. Васнецовский вариант показался ему шаблонным, малютинский, в стиле московского ампира, не отвечал первоначальному замыслу. И все же Петр Николаевич готов предложить именно Малютину его проект, когда находит среди первоначальных вариантов художника тот, который признает совершенно идеальным.
Смысл проекта С.В. Малютина заключался в том, что на уже существовавшем трехэтажном кирпичном здании он предполагал возвести четвертый этаж с большими окнами комнат-студий для художников. По набережной к нему пристраивался четырехэтажный особняк, а со стороны Курсового переулка, как писал в своих «Воспоминаниях» П.Н. Перцов, «особый отлетный корпус со стильно разработанным главным подъездом, богато покрытым майоликовой живописью. Все здание завершалось высокими отдельно разработанными крышами, а стены и фронтоны дома были богато украшены пестрой майоликой». В качестве исполнителей майоликового убранства были привлечены объединенные в артель «Мурава» выпускники Строгановского училища, которым работы по перцовскому дому принесли известность и множество заказов.
Перцов писал: «Я лично руководил всеми работами и входил во все детали постройки, целыми днями носясь по всем этажам и не оставлял без личного надзора ни одного места работ. Все работы велись одновременно, и через четыре с небольшим месяца после начала работ постройка была закончена... в одиннадцатимесячный срок были закончены решительно все работы, и с апреля месяца (1907) квартиры были объявлены к сдаче». Как признавался владелец, он преследовал две основные цели: «солидность устройства и удовлетворение требований эстетики». Во всем доме не было деревянных перекрытий, переборки делались из двух рядов — вертикальных и горизонтальных алебастровых, изготовляемых на особых станках досок.
Квартира хозяев имела особый подъезд со стороны набережной, располагалась на трех этажах, а в подвальном помещении под ней одно время располагался, по словам Перцова, «кружок артистов Московского Художественного театра под названием «Летучая мышь», устраивавший свои закрытые интимные собрания по ночам, по окончании спектаклей. Душой этих собраний был Н.Ф. Балиев, организовавший позднее свою труппу для публичных выступлений «Летучей мыши», ставшую вскоре столь популярной в Москве». Само же по себе подвальное помещение было переделано Перцовым под зал для молодежи — в семье росли пятеро детей.
События Октября, по счастью, обошли Перцова стороной. Заканчивая в 1924 г. свои воспоминания, он написал: «Я не могу не благодарить Создателя, что он уберег меня от самого ужасного — угрызений совести — и сохранил еще во мне на 67-м году моей жизни радость бытия и веру, что придут, пусть после нас, лучшие дни, когда наступит действительное равенство между людьми и ничьи интересы не будут приноситься в жертву ни классам, ни партиям».
Петр Николаевич прожил еще тринадцать лет. Похоронил нежно любимую жену. Лишился детей, но не отправился вместе с ними в эмиграцию, считая себя не вправе отойти от судьбы своей России.
Иллюстрации. Вкладка 2