Москва - Варшава

— Вы получите эту видеопленку и кой-какие бумаги — протоколы допросов и так далее, — сказал Повар. — Думаю, вы там найдете много интересного и сами определите, что считать странным, а что нет. Но на одну вещь я хотел бы сразу обратить ваше внимание. Так называемый Остров Влюбленных, где произошла трагедия, находится в юго-западной части Литвы, в непосредственной близости от Польши. А Литовец и его пассия сделали огромный крюк, проехав через Калининградскую область. Зачем?

Партнеры задумались, просчитывая варианты.

— Если у них не было особых дел в Калининградской области, проговорил Андрей, — то, скорей всего, для того, чтобы в компьютерной базе данных российских пограничных служб осталась отметка: границу с Литвой они пересекли вполне благополучно. Такой человек, как Литовец, — Андрей предпочел назвать погибшего той оперативной кличкой, которой его назвал Повар, — должен был понимать, что польские и литовские отметки могут и не дойти до вас так быстро, а вот российская немедленно попадет к вам в руки. То есть, он как бы просигналил вам: я заскочил на территорию России и отбыл в Литву. Но тогда, получается, он заранее подозревал неладное, раз оставил вам это вполне внятное послание. Чуял охотников у себя за спиной?.. Очень на то похоже.

— И при этом боялся выходить на связь напрямую — а значит, был под слишком пристальным наблюдением, — проворчал Игорь. — Под наблюдением того типа, когда от человека уже не скрывают, что за ним следят. Давя на психику жертвы, так сказать. И почему-то он от этого наблюдения не мог оторваться. Или не хотел… Может, рассчитывал, что вы вовремя получите его послание, и сами сграбастаете охотников — которых он приведет прямо к вам в лапы и которые, таким образом, сами превратятся в дичь!

— Все возможно, — сказал Повар. — Теперь, ещё одна странность, с этим связанная. Посмотрите, когда он прибыл в Калининградскую область и когда пересек границу Литвы.

Игорь взял листочек, который Повар пододвинул на ближний к партнерам край стола.

— Въехали в Россию в восемь двадцать, пересекли границу Литвы в четырнадцать тридцать… Что ж, за шесть часов проехать всю Калининградскую область более, чем возможно, даже с остановкой на обед, или по какому-нибудь делу. Там же от одного пограничного пункта до другого километров двести с хвостиком, да? — прикинул Игорь. — Можно и за три часа прогнать, а в четыре точно уложишься.

— Так-то оно так, — сказал Повар. — Если бы не одно обстоятельство. Сейчас одни очереди на границе с Литвой составляют шесть часов и более. Из-за литовских автомобилистов, которые после августовского кризиса стали катать к нам за дешевым бензином. Им уже и не продают — так они канистрами скупают у наших водил, которые для этого специально заливают на бензоколонках все емкости и ездят к границе. Ведь из-за обвала рубля бензин у нас стал стоить в пять, если не в десять раз дешевле, чем в Литве! Вот я и могу все понять, кроме одного — как Литовец за пятнадцать минут проскочил эту колоссальную очередь? Кто бы его пропустил? И мне кажется, что, ответив на эту загадку, вы ответите и на многие другие. Ну, есть ещё вопросы?

— Есть, — сказал Андрей. — Какими контактами мне можно пользоваться, а какими нет, пытаясь разобраться в… гм… той части дела, которую вы мне поручаете?

Он имел в виду — что было абсолютно понятно и Повару, и Андрею — стоит ли попытаться выйти на связь с Богомолом или предоставить её своей судьбе. Открыто он этот вопрос задать не решился. Даже здесь, в этом кабинете, Повар — осторожничавший сверх меры после того, как во время предыдущей операции с привлечением Богомола буквально висел на волоске и лишь чудом вышел победителем — мог бы ответить, вполне официально, что с Богомолом никаких отношений быть не должно. И этот ответ пришлось бы принять за правду, будь он на самом деле правдивым или нет…

— Откуда мне знать? — добродушно проворчал Повар. — Ведь речь прежде всего идет о твоей безопасности. У тебя своя голова на плечах, и недурная, вот ты и думай, как её уберечь. Соображая по обстоятельствам.

Сказано было все. Мол, я на тебя надеюсь, и ты вправе контачить с кем угодно, но если облажаешься — защиты от меня не жди и на меня не ссылайся: открещусь, отдам на съедение со всеми потрохами. Это прозвучало даже в том, как Повар подчеркнул слово «твоей».

— Хорошо, — Игорь встал, поняв, что разговор окончен, и Андрей вслед за ним. — Сколько времени вы нам даете?

— Чем быстрее справитесь, тем лучше, — сказал Повар. — А там все от вас зависит, и не только от вас. При таком количестве неизвестных я не могу обязывать вас «выполнить и перевыполнить» к Девятому мая или к какому другому празднику. Ступайте, ребятки.

Отпустив двух друзей, Повар откинулся в кресле, полуприкрыв глаза. Со стороны могло показаться, что он задремал, но на самом деле он думал, снова и снова просчитывая самые невероятные ходы и варианты, которые могли возникнуть из нынешней ситуации.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ