Москвины: «Лед для двоих»

Для произвольной темы взяли популярный тогда «матчиш». У нас еще на его мотив не очень приличную песенку пели: «Была я балерина, слыла звездою… »

Короткую программу мы тоже сделали на аналогичную комедийно-гротесковую музыку. Кто-то из доброхотов, конечно, тут же сообщил в спорткомитет, что у Мишина с Москвиной совершенно похабная музыка, кататься под которую за границей для советских спортсменов просто недопустимо. Меня, естественно, тут же вызвали в Спорткомитет – давать объяснения. Я спросил: «А слова этой песни вы знаете, чтобы так считать? А знаете, например, какие стихотворные вариации существуют на музыку песни «Варяг»? Так что теперь, и эту песню запретить?»

Начальником управления зимних видов спорта был тогда отличный мужик – не помню, к сожалению, его имени. Он после долгих совещаний со своими коллегами и нашими критиками и дал «добро».

* * *

- Когда ваша супруга каталась у вас с Алексеем Мишиным, было легко или тяжело с ней работать?

- В лице Мишина я всегда имел союзника. В Тамаре же очень сильно развито желание лидерствовать. Поэтому когда она чрезмерно увлекалась какими-то идеями, приходилось объяснять, что она видит происходящее с позиции своей партии, но не воспринимает программу, как цельное зрелище. Раньше ведь к каждому элементу относились очень придирчиво – чтобы он со всех сторон выглядел «лицом». Со льда это видно далеко не всегда.

- Вы помните, как Тамара появилась в вашей группе?

- Она пришла от Ивана Ивановича Богоявленского. Каталась у него на маленьком каточке, где приходилось самостоятельно заливать лед. А у нас был нормальный большой каток, большая группа, в которой уже катались Юра Овчинников, Игорь Бобрин. Позже пришел Мишин.

Тамара тоже начинала, как одиночница – пять раз становилась чемпионкой страны и даже четыре раза выступала на чемпионатах Европы. В 1965-м в Москве была 14-й. Но проблема заключалась в том, что ведущим женским тренером в те годы была Татьяна Гранаткина-Толмачева, которая работала в Москве на стадионе Юных пионеров и вела группу девочек одного возраста. А во главе федерации фигурного катания стоял ее муж Александр Толмачев. При том, что Тамара была не из московской школы, да еще и старше толмачевских девочек на три или четыре года, у нее не было никаких шансов удержаться в сборной. Вот она совершенно правильно и рассудила, что никакого смысла продолжать карьеру одиночницы просто нет. Да и в художественном плане она проигрывала той же Тане Немцовой. Таня неважно видела, поэтому не очень хорошо делала обязательные фигуры, но и Тамара была в них не идеальна, мягко говоря.

- А что было ее сильной стороной?

- То же самое, что и сейчас. Характер. Упертость.

- Когда Тамара решила закончить спортивную карьеру, это было ее решением, или вашим?

- Ну, мы вообще-то предполагали, что рано или поздно у нас появится ребенок, хотели этого. Так что все получилось очень кстати. В 1969-м Тамара с Мишиным выиграли серебро на чемпионате мира, а в 1970-м у нас родилась Ольга. Леша, правда, остался не у дел. Работы на тот момент не было, вакансий тоже. Стипендию тогда снимали, как только человек заканчивал выступать. В 1956-м точно так же сняли со стипендии меня – времена были в этом отношении жесткими.

Вот Мишин и попал на кафедру велосипеда и коньков – младшим научным сотрудником. Без звания, без степени, на 90 рублей в месяц – как молодой специалист. Вполне допускаю, что он был сильно тогда на нас с Тамарой обижен, хотя внешне у нас всегда были нормальные отношения.

* * *

Мишин действительно был тогда сильно обижен на тренера. Настолько, что эта давняя и, казалось бы, давно забытая обида вновь полыхнула в глазах, когда в одной из бесед я спросила:

- Когда вы начали работать тренером, для вас была важна оценка или помощь Москвина?

- В начале моей работы он меня совершенно не поддерживал, - был ответ. – А ведь очень трудно, закончив со спортом, начинать самостоятельную тренерскую работу. Перед тобой множество дорожек и ты понятия не имеешь, какая из них главная. К моменту когда сам Москвин начал тренировать нас с Тамарой, он уже очень хорошо это себе представлял благодаря сотрудничеству с Белоусовой и Протопоповым.

Сам я лишь со временем понял, что сильный тренер - не тот, кто обладает очень сильными сторонами, а тот, кто не имеет слабых. Если в подготовке спортсмена где-то зияет дыра, то в экстремальной ситуации все наработанное годами может в эту дыру запросто ухнуть. Примеры я видел много раз. Когда сам начинал работать, то самым трудным было взвесить пропорциональную важность разных составляющих: сколько должно быть поддержек, шагов, вращений. Сколько внимания уделять чистоте реберного катания в обязательных фигурах, а сколько - геометрии самих фигур. Найти этот баланс не так просто.