Моссад. История лучшей в мире разведки

В активности он был готов перешагнуть границы — так, однажды он был представлен важному гостю, Францу Райдмахеру, нацистскому преступнику, который участвовал в карательных операциях в Бельгии и Югославии, а после войны стал советником Второго Бюро в Дамаске. Элиаху-Камиль, весьма определенно заявлявший о своих пронацистских симпатиях, был вынужден пожать руку нацисту — и тут же потребовал от своего руководства санкции на ликвидацию Райдма-хера. В Тель-Авиве едва отговорили Коэна — а информацию о местонахождении разыскиваемого военного преступника передали властям ФРГ.

В июне 1963 года к власти в Сирии пришла партия БААС, а ее лидер, генерал аль-Хафез, стал президентом. Перспективы Коэна стали расти — его приглашали войти в правительство, высказывалась даже возможность его назначения министром обороны. Во всяком случае, о возможности назначения на должность заместителя министра сказал ему сам президент.

Фактически Коэн вошел в правящую верхушку. По заданиям президента он выезжал в Буэнос-Айрес (пропагандировал партию БААС и собирал средства у богатых сирийцев), в Иорданию (вел секретные переговоры с одним из влиятельных оппонентов аль-Хафеза). Это расширяло его возможности доступа к секретной информации.

Летом 1964 года Коэн выполнил важную и срочную задачу — достал и переправил в Тель-Авив материалы по придуманному сирийцами весьма опасному для Израиля проекту отвода вод рек, питающих Галилейское море, фактически единственный источник водоснабжения страны.

В ноябре 1964 года он выехал (по отработанной схеме, через Европу) в отпуск в Израиль, где у него к этому времени должен был родиться третий ребенок. Он очень тосковал по семье и по каналам разведки часто посылал домой открытки, не раскрывавшие, однако, его местопребывания. Во время отпуска Коэн познакомился со своими новыми руководителями.^[56]

Коэн затягивал свой отпуск и намекал работникам «Моссада», что после четырех лет нелегальной работы он хотел бы вернуться домой. Коэн рассказал, что особое беспокойство у него вызывает начальник военной разведки сирийской армии полковник Ахмед Суэ-дани. Но напряжение на границе с Сирией усиливалось, и опасность новой войны росла с каждым днем. Потребность в разведывательной информации была весьма острой, и «Моссад» заставил Коэна вернуться в Дамаск, хотя специалисты-психоаналитики предупреждали, что разведчик переутомлен и находится на грани психологического срыва.

В последующие два месяца Коэн допустил серьезные нарушения правил безопасности. Вполне возможно, что невероятная легкость, с которой он вошел в руководящие круги Сирии, притупила его бдительность.

Он немедленно возобновил свои радиопередачи — и сирийская контрразведка могла связать этот факт с возвращением Коэна из-за границы.

Внимание же к передатчику в престижном районе Дамаска привлекли (безо всякого умысла) индийские дипломаты — близость частот и совпадение обычного времени передач мешало радиосвязи индийского посольства, и они пожаловались властям. Сирийцы поняли, что какой-то передатчик осуществляет несанкционированные выходы в эфир в районе посольства, но самостоятельно обнаружить его не смогли. По их просьбе специалисты ГРУ прислали совершенные пеленгаторы и опытных специалистов.

Круг возможных мест все время сужался, но это могло бы еще затянуться и, не исключено, окончилось бы как-то по-другому, если бы по возвращению из «отпуска» Эли не развернул самоубийственную активность. Передатчик Коэна практически не умолкал. За пять недель он отправил в Тель-Авив тридцать пять радиограмм. С какой-то обреченностью Коэн выходил в эфир в одно и то же время, в 8.30 утра, что намного облегчало поиск радиопередатчика. Иногда он выходил в эфир два раза в день.

Круг сужался; опытными пеленгаторщиками были применены некоторые специальные приемы: несколько раз по району во время сеансов выборочно отключалось электроснабжение и Коэну приходилось переходить на автономное питание — что не могло не сопровождаться некоторыми изменениями в характеристиках передачи.

16 января 1965 года был окружен и тщательно обыскан соседний дом — а Коэн потерял всякую бдительность и работал на рации, как будто находился в своей стране.

18 января 1965 г. утром снова был обесточен район — и передатчик Коэна, с автономным питанием, оказался единственным, который нарушил радиомолчание.

Круг предельно сузился. На крыше была обнаружена «персональная» антенна Элиаху; люди полковника Суэдани ворвались в квартиру Коэна — и захватили его с поличным во время радиосеанса. При тщательном ' обыске в квартире был обнаружен и второй передатчик и все шпионское оборудование.

Начались интенсивные допросы.