Моссад : Секретная разведывательная служба Израиля

На следующий день, рано утром, несколько человек появились в районе доков, чтобы подышать свежим морским воздухом. Они сразу же увидели, что причал, у которого еще несколько часов назад стояли ракетные катера, опустел. Не сговариваясь, они решили «забыть» об увиденном. В ближайшем кафе бармен, подавая посетителю стаканчик вина, заметил: «Я видел, как норвержцы уходили на Аляску». Его слова были встречены дружным смехом.

В Париже Мордехай Лимон был далеко не в веселом настроении. Окончательное решение о выходе катеров принимал он. В результате его распоряжения сотня молодых израильтян в настоящее время находилась в штормовом море на катерах, не приспособленных для плавания в подобных условиях. На катерах находилось всего по двадцать членов экипажей, в то время как по штату было положено иметь сорок пять.

Лимон не отходил от радиоприемника, слушая метеосводки и ожидая узнать первые новости о таинственном исчезновении катеров из Шербурской бухты. Он знал, что, как только пропажа обнаружится, он тоже попадет в «сильнейший шторм». Но в тот момент его больше волновала судьба ста молодых смельчаков, за чью жизнь он нес полную ответственность. Дипломатический шторм, которого ожидал Мордехай Лимон, мог разразиться уже в полдень в Рождество, когда одному из репортеров «Ле фар де Ла-Манш» сообщили об уходе катеров. Однако сознательный журналист уважал «обет молчания», о котором его редактор условился с Феликсом Амьо, и поэтому решил попридержать информацию до поры до времени.

Втайне от Феликса Амьо, Моссад и, конечно, от репортера, получившего первую информацию, конкурирующая газета «Ост Франс» незадолго до того решила направить своих корреспондентов в Шербур с целью «обскакать» своих конкурентов. Лучшим способом для этого представлялся сбор местных слухов.

Таким образом, 26 декабря, на день позже, чем репортер «Ле фар де Ла-Манш», один из конкурирующих журналистов получил информацию о катерах. Не будучи связанным «обетом молчания», он немедленно передал по телефону статью в редакцию своей газеты в город Ренн. Вскоре Ассошиэйтед Пресс и Юнайтед Пресс Интернэншл подхватили информацию через своих стрингеров в Ренне. Информация попала в Париж, а на следующее утро — на страницы газет во всем мире.

Целый день не умолкали телефоны в министерстве обороны Франции и в доме Мордехая Лимона. Пресс-секретарь министерства обороны имел дело с журналистами практически всех национальностей: «Франция уже отменила эмбарго?», «Что за норвежец купил катера?», «Почему они решили использовать ракетные катера для ведения нефтяной разведки?», «Можем ли мы процитировать вас, что катера взяли курс на Аляску?»

Если француз был суетлив, адмирал Лимон предстал перед журналистами спокойным и вежливым.

— Думаю, что не смогу помочь вам, — сказал он. — Как я понял из сообщения французского правительства, катера были проданы некой норвежской компании. Я сейчас не могу вспомнить ее название. В настоящее время я нахожусь дома, а не в своем офисе. Быть может, вам лучше обратиться к французскому правительству…

В течение дня поступило сообщение: катера обнаружены. Они идут курсом на Гибралтар. Стало ясно, что они выбрали не самый короткий путь к Аляске.

Президент Жорж Помпиду, сменивший на этом посту генерала де Голля в апреле, получил сообщение, находясь на рождественских каникулах с семьей в своем загородном доме. Генеральный секретарь Мишель Жобер, которому пришлось докладывать о случившемся, вспоминал, что Помпиду был взбешен. Так же отреагировал и министр иностранных дел Морис Шуман, который только что вернулся из очень удачного турне по Алжиру и Египту, во время которого он обещал арабам дружественное отношение и крупные поставки французского оружия в обмен на нефть. Теперь арабы подумают, что Франция позволила Израилю получить заказанные катера. Шуман то и дело повторял своим сотрудникам, что он унижен, и требовал немедленного принятия санкций против Израиля.

Президент Помпиду, однако, был реалистом. Кто бы ни управлял в тот момент ракетными катерами — норвежцы, израильтяне или панамцы, вряд ли он что-либо мог сделать. Он спросил Шумана: «Вы предлагаете бомбардировать их? Торпедировать?» Командование ВМС Франции уже доложило, что в их распоряжении нет кораблей, способных сейчас же перехватить ракетные катера.

Морис Шуман позвонил в резиденцию посла Израиля в пять часов вечера 28 декабря и потребовал, чтобы тот немедленно явился к нему. К сожалению, в это время Эйтан находился в Швейцарии на встрече с друзьями. Тогда Шуман потребовал, чтобы к нему прибыл кто угодно, раз не может посол.

Таким образом, к министру иностранных дел приехали два дипломата низшего ранга. Шуман кричал на них более часа:

— Что вы сделали с ракетными катерами? Я требую ответа! Я требую ответа срочно! Это просто невообразимо, что катера держат курс на Израиль! Но если они все же прибудут туда, Израиль ждут самые серьезные последствия.