Мост

Вместо беспокойства или даже озадаченности на его лице читался нескрываемый интерес. Сосредоточенность жила в его тёмных глазах — более интенсивная форма сосредоточенности, чем Чандрэ когда-либо замечала за ним. Она вспомнила, что видящий африканского происхождения тоже провёл много лет в пещерах, медитируя, как и Тарси. Возможно, он лучше остальных понимал это, что бы это ни было.

Его тёмные полные губы слегка хмуро поджались, пока она смотрела на него.

Чандрэ проследила за его взглядом до Тарси.

Древняя видящая склонилась над неподвижным мёртвым телом Моста и теперь схватила её за плечи. На глазах Чандрэ Тарси наклонилась ещё ближе и прижалась губами к бледному уху Моста. Она начала бормотать старые и мягкие слова, слова, которые Чандрэ чувствовала, но не понимала.

Даже Данте выключила свой наладонник, чтобы смотреть и слушать старуху. В её тёмных глазах было столько же недоумения, как и у Рига с Анале. Данте не отвела взгляда, но замолчала вместе со всеми, глядя вниз сквозь завесу своих топорно подстриженных тёмных волос.

Тишина затянулась.

Должно быть, на этой лестничной площадке всё сделалось намного неподвижнее, чем предполагала Чандрэ.

Когда резкий, потрясённый вздох нарушил тишину, она, должно быть, подпрыгнула сантиметров на тридцать в воздух. Новые вздохи и шипение дыхания заполнили пространство вокруг неё. Однако шок от этих звуков в гулком лестничном пролёте мерк по сравнению с тем, что она увидела, когда посмотрела вниз.

Глаза Моста были открыты. Они слабо светились, глядя в потолок. Резкая нефритовая зелень её радужек плавала в жидком потоке.

Чандрэ почувствовала, как у неё отвисла челюсть.

Каждый мускул в её теле обмяк.

Она не могла говорить, не могла сформулировать слова. Она не могла пошевелиться.

Она всё ещё пыталась сосредоточиться на том, что видела, когда Викрам закричал рядом с ней, чуть не заставив Чандрэ выпрыгнуть из её кожи.

— Святые грёбаные боги на небесах! Что это, di’lanlente a guete, такое?

По какой-то причине Варлан расхохотался.

Но Чандрэ было не до смеха. Она не могла заставить свою челюсть двигаться, не могла втянуть воздух, чтобы издать хоть звук. Она пыталась подобрать слова, чтобы задать вопрос. С трудом сглотнув, она посмотрела вниз на лицо Моста, наблюдая, как та смотрит вверх, но не на Тарси, а на Стэнли.

И всё же в сознании Чандрэ мелькнула мысль, что кто-то мог услышать Викрама в коридоре за металлической дверью.

Если так, то эта возможность больше не тревожила Тарси.

Может быть, теперь уже не имело значения, услышат ли их.

Чандрэ по-прежнему смотрела вниз, изо всех сил стараясь контролировать свои мысли и заставить себя думать хоть сколько-нибудь связно…

Когда Мост заговорила.

Звук этого голоса, такого знакомого, такого безошибочно узнаваемого, заставил Чандрэ резко отпрянуть. Она вцепилась в Деймона, которого едва знала, но который случайно оказался рядом с ней на лестнице.

Через секунду до неё дошли сами слова Моста.

— Привет, — сказала она, моргая и глядя своими горящими глазами на Стэнли. Она прищурилась, словно пытаясь разглядеть что-то за этим светом. — …Это кролик?

Глядя на неё сверху вниз, Чандрэ поняла, что не замечает ничего из того пустого взгляда, который она помнила у Моста в последний раз, когда видела её бодрствующей. Это было через виртуальную связь с Дигойзом, когда она видела Мост, свернувшуюся на коленях её мужа в викторианском доме в Сан-Франциско.

Это тоже нервировало, да.

Почему-то это было ещё хуже.

При виде лица Элли, при виде её в этом выражении, на глаза Чандрэ навернулись такие обильные слёзы, что она ослепла. Она моргнула, чтобы прояснить зрение, но не потрудилась вытереть их со щёк. Она не могла заставить себя оторвать взгляд от сияющих радужек Моста.

Она всё ещё прижималась к Деймону, но никто из них этого не замечал.

Элли, казалось, изо всех сил старалась работать челюстью. Она по-прежнему смотрела на Стэнли, как будто его лицо придавало ей силы или имело какое-то глубокое значение.

— Кто-нибудь собирается мне ответить? — сказала она. — Я имею в виду… это он, верно? Это кролик. Стэнли… я права? — она продолжала моргать, глядя на него. — Я тебя знаю?

По какой-то необъяснимой причине Стэнли расхохотался.

Тарси посмотрела на него, её бесцветные глаза сияли, а на губах играла улыбка.

Чандрэ подумала, что в эти несколько секунд Тарси выглядела лет на тридцать. Она почти могла представить её себе девушкой на Памире, с цветами в волосах и гибким телом, нежащимся на солнце.

Образ исчез, но почему-то Чандрэ не могла его развидеть.

Она всё ещё растерянно переводила взгляд между ними, когда Стэнли наклонился к Элли со слезами в тёмно-карих глазах и широкой улыбкой, растянувшей его полные губы, и взял её за руку.

Крепко сжав её в своих ладонях, он поцеловал её руку, по-прежнему сияя.

— Да, Святейшая, — сказал он с благоговением. — Я кролик… и ты меня знаешь. Я очень, очень счастлив быть здесь, когда ты пришла с другой стороны.

Тарси хмыкнула, глядя на Элли сверху вниз.

И всё же улыбка не сходила с её узких губ.