Мост

Ничто из того, что они ему предлагали, не имело никакого значения.

В молодости Ревик был достаточно глуп, чтобы гордиться тем, что имеет доступ к такому большому количеству света и структур. Ему показалось, что это что-то говорит о нём. Он думал, что это делает его особенным.

Теперь это казалось бредом сивой кобылы.

Это усиление его света показалось фальшивым, бессмысленным, как только он перестал нуждаться в нём. Он помнил, как всё было по-другому, когда он был моложе. Тогда это было похоже на наркотик — вкус во рту и ощущение заряда, которого он жаждал. Оно сверкало в его свете, как кокаин для aleimi. Это заставляло его чувствовать, будто он может сделать всё что угодно, но так и наркоман думал, что он может сделать всё что угодно, сидя в халате на своей кухне.

Ревик чувствовал то же самое, когда работал на Салинса, даже в те несколько месяцев, когда стоял во главе нового Восстания.

Вполне логично, что он смешивал этот заряд с настоящими наркотиками, ещё когда работал на Шулеров. В некоторые из тех лет он принимал много наркотиков, обычно с Терианом, но и с другими тоже. Тот горький привкус в горле и носу после того, как он втягивал полоску, был похож на свет Дренгов. Зависимость, да — но также и суровая, отвратительная реальность, проступившая, как только зависимость ослабела, как только он смог посмотреть на неё объективно.

Сам факт зависимости пугал его меньше, чем раньше — вероятно, потому, что всё в этой зависимости стало менее привлекательным, чем прежде.

Может быть, со временем это изменится. Странно, но впервые Ревик усомнился в этом. Что-то в нём наконец изменилось — возможно, безвозвратно.

Здесь, внизу, заряд казался сильнее.

Даже сейчас он был сильнее. Они только начали взламывать его свет, но это чувство умножалось с каждой секундой. Ухудшилось не только чувство вторжения, но и ощущение, будто его вытащили из его тела, будто его свет покрыт отвратительным дерьмом, делающим Ревика маниакальным, агрессивным, холодным.

Теперь он чувствовал это сильнее, с тех пор как…

Разум Ревика запнулся и замер.

Он оглядел побеленную комнату, наполовину ослепнув, когда частички мозаики встали на свои места. Правда поразила его, как удар, настолько очевидная, настолько, бл*дь, очевидная, что он не мог заставить себя не заметить её, как только она стала ясной в его глазах.

Боги, он был идиотом.

Он был слепым дураком.

Это его свет.

Им нужно держать его в сознании, потому что его собственный грёбаный свет питал какую-то часть конструкции. Они использовали его всё это время — вероятно, и в Южной Америке тоже. Балидор сказал, что они взломали эту проклятую конструкцию в Аргентине только после того, как свет Ревика сокрушили, после того, как его структуры повредились до такой степени, что перестали работать.

Балидор признался, что он вообще не мог проникнуть в первичные структуры этой конструкции, пока это не произошло. Он предполагал, что действие по отключению света Ревика каким-то образом повредило конструкцию, возможно, направив через неё слишком много энергии и закоротив её — но гораздо более простое объяснение смотрело им всем в лицо.

Нокаут Ревика равнялся нокауту части конструкции.

Всё это время они пользовались его светом.

Они и теперь им пользовались.

Они использовали его структуры — сами его способности — для питания своей конструкции с тех пор, как он впервые приземлился на Манхэттене. Вот почему Элли так ясно ощутила эту конструкцию, когда они вернулись из Южной Америки. Вот почему он чувствовал это так ясно, почему он ощутил себя полностью погруженным в эти болезненные нити почти сразу же, как они проникли за карантинные стены. Даже после того, как Балидор рассказал ему, какой неуловимой эта конструкция казалась остальной команде разведчиков — даже ему, даже Тарси — Ревик не понял правды.

Он был одним из бл*дских столпов их проклятой сети.

Он был столпом — тем самым столпом, который Балидор не смог опознать.

Неудивительно, что Менлим не хотел, чтобы Ревик использовал свой телекинез. Он не только защищал свет Ревика от повреждений — он знал, что если Ревик воспользуется своим телекинезом здесь, это взорвёт его собственную бл*дскую конструкцию и, возможно, освободит Врега и остальных наверху.

Неудивительно, что они с Врегом так и не смогли как следует разведать эту проклятую штуку.

Одним из универсальных качеств всех конструкций было то, что ты не мог ясно видеть их, когда находился внутри. Если Ревик представлял собой структурный столп и в конструкции Менлима, и в конструкции Адипана, это связывало их… затмевало основные структурные точки для всех членов проклятой инфильтрационной команды.

Они были слепы к этому по той простой причине, что нужно полностью находиться вне конструкции, чтобы ясно видеть её.

Ревик уставился на ряд лиц перед собой, когда всё встало на свои места.

Как только это произошло, он внезапно понял, что должен сделать.