Мост через пропасть

– Я просто хотела сказать вам пару слов о моем внуке, – она помолчала. – Просто чтобы вы понимали, что он… С ним бывает непросто.

– Я понимаю. Я думаю, что к нему нужен особый ключик.

– Да, это так. Таисия Сергеевна, я не хочу, чтобы у вас были какие-то иллюзии. Мой Данила может быть очень сложным ребенком. Откровенно говоря, я долго сомневалась в том, стоит ли отдавать его в детский сад. То есть, разумеется, ему нужно общение с другими детьми, но… Он бывает агрессивным, и ему многое пришлось пережить за его маленькую жизнь, – женщина внимательно посмотрела на меня, ожидая реакции.

– Я понимаю. Видите ли, это нередкое явление, и мы, разумеется, сделаем все, что в наших силах, чтобы это сгладить. Кроме того, вы вправе выбрать, в какую из групп пойдет ваш внук. Всего у нас есть две группы для детей с особыми потребностями. В одной из них работаю я, в другой моя коллега. Она постарше, – добавила я.

Смелое решение

Мне не хотелось, чтобы бабушка Данилы решила, что я отказываюсь от мальчика, но я считала, что у нее должен быть выбор. Я перевела взгляд на него. Он по-прежнему смотрел себе под ноги.

– Я не знаю… Возможно. А что думаете вы? Как вы считаете, он мог бы учиться в вашей группе?

Такого вопроса я не ожидала. В этот момент мальчик вздохнул и поднял на меня глаза. И в эту минуту я увидела в них кое-что, что тронуло меня до глубины души. Это была смесь страха и тоски, которую невыносимо видеть в глазах ребенка. У меня на глаза навернулись слезы.

– Ну конечно, смог бы, – твердо сказала я. – Я с радостью возьму Данилу в свою группу.

Я знала о том, что прошлое этого мальчика было по-настоящему печальным. Помимо травмы головы у него наблюдалось посттравматическое стрессовое расстройство. Учитывая то, что мальчик жил с бабушкой, я подозревала, что его родители обращались с ним жестоко. Бабушка Данилы работала, и поэтому она привозила его в детский сад.

Всю следующую неделю меня мучили сомнения, насколько верным был мой выбор. Откровенно говоря, Данила вел себя как настоящий чертенок. Первое время он держался спокойно, но как только освоился, начались проблемы. Каждый день для меня превращался в испытание. Понедельник – Данила ударил другого мальчика игрушкой. Вторник – Данила швырнул в стену стулом. Среда – Данила рисовал фломастерами на других детях. Отдельной проблемой было то, что мальчик совсем не разговаривал. В беседе с его бабушкой я узнала, что он не говорит с самого рождения. Допускали даже мысль о том, что он глухой, однако тесты показали обратное. Данила слышит, он просто не хочет ни с кем говорить.

Я не зря сказала о том, что у меня достаточно большой опыт работы с особыми детьми. Я прекрасно понимала, что до встречи со мной Данила пережил много болезненных ситуаций и его агрессивное поведение обусловлено страхом и недоверием. Мне пришло в голову и то, что фотографии могут помочь Даниле начать общаться. Ведь до сих пор он был закрытой книгой – замкнутый в себе ребенок, который никому не позволял проникнуть в его мир.

Я терпеливо объясняла ему, почему не нужно обижать других детей. Он не говорил ни слова, порой даже не смотрел на меня. Иногда он сидел, уставившись в пол, иногда просто вставал и уходил в другую часть зала.

Одной из проблем особенных детей является то, что часто им приходится заново учиться доверять взрослым. В случае с Данилой это осложнялось тем, что, будучи совсем малышом, он столкнулся с жестоким обращением родителей. Всегда тяжелее, когда приходится учить ребенка заново доверять взрослым. Это сложней, чем начинать все с нуля. Детям, которые потеряли доверие к другим, приходится объяснять, что взрослые не всегда жестоки, что общение с другими людьми необязательно приносит боль и страх. Это непросто, однако необходимо. Доверие является первой ступенькой к социализации особенного ребенка.

Путь к доверию

Я долго думала о том, как завоевать доверие Данилы. В то время я начала активно использовать в своей работе фотографии. Изначально была настроена довольно скептически и не думала о том, что это может дать заметные результаты. Я, конечно, знала о том, что детям нравится, когда их фотографируют, но не подозревала, насколько сильно фотография может помочь мне в работе.

Одним из моих методов была мотивация через наглядность. То есть я мотивировала детей с помощью их собственных фотографий. Я делала снимки о том, чем они занимаются в течение дня, о том, как им следует вести себя, о правилах этикета и общения. В тех случаях, когда в моей группе случались нарушения дисциплины, я использовала снимки как напоминание о правилах поведения. Удивительно, но видя на снимках себя, они куда быстрее усваивали эти правила.