Мост через реку любви

Неужели нельзя просто похоронить человека и помолиться за его душу? Если бы Эл похоронил его в Чикаго, то не ходил бы сейчас с больной головой. Мэг легко выпрыгнула из машины и направилась к мужчинам. От нее веяло такой свежестью, что весенние цветы позавидовали бы.

— Я дам тебе знать, к какому решению мы придем, — сказал Люк.

— Хорошо, — ответил Эл.

— Ну, пока!

— Да-да, хорошо, — пробормотал Эл, поглощенный неожиданно представшим перед ним видением.

Мэг выглядела так же прекрасно, как и всегда, но что-то было не так. Лучезарная улыбка куда-то исчезла, в глазах была не умиротворенность знойного летнего денька, а угроза надвигающейся бури.

— Привет, Мэгги, как дела? — поздоровался Люк, проходя мимо нее к своему автомобилю.

— Спасибо, хорошо, — ответила она, послав ему некое подобие прежней улыбки. — Как Синди, как дети?

— Прекрасно.

Но предвестники бури ожили вновь, как только она миновала Люка. Черт возьми. Кажется, Мэг сердится на него за что-то. Что же он натворил? Эл открыл было рот, чтобы спросить, а потом умолять о прощении, в каком бы грехе она его ни уличила. Но, прежде чем Эл успел что-то сказать, она сунула пакет ему под нос.

— Вот ваш заказ, сэр. Тако.

— Заказ?

Он тупо уставился на пакет.

— Вы не изволили уточнить, цыпленок или говядина, так что я принесла и то и другое.

— Цыпленок? Говядина?

Эл решительно ничего не понимал.

— Вот. Бери.

Мэг, потеряв терпение, вложила пакет прямо в руки Эла.

Он отчаянно пытался понять, что происходит.

— Ты сказала — тако?

— Ну что ты повторяешь одно и то же, как попугай? Ты просил меня привезти тебе тако. Можешь теперь все это съесть, заморозить, можешь выкинуть на помойку. Мне все равно. Вот, возьми.

Эл смотрел на нее с изумлением. Что, черт побери, происходит? Он подумал, что с ним случилось то, что часто бывало в школе: заснешь, бывало, на уроке геометрии, а очнешься — уже история.

— Почему ты пытаешься заставить меня есть тако? Ты что, сама приготовила? — спросил Эл.

— Я их купила для тебя в новом мексиканском ресторане, как ты и просил.

— Да я ничего не просил!

Нет, он мог бы попросить много о чем: шептать ему на ушко разные нежные словечки, снова сделать его юным и счастливым, как вчера, позволить ему протянуть ей руку помощи, когда ей будет трудно. Но просить купить для него тако — нет, такого ему даже в голову не приходило.

— Как не просил? Просил!

— Нет. Честное слово.

— Но Джерри сказал…

Она осеклась. Раздражение ее мгновенно прошло. На щеках появились пунцовые пятна.

— О Боже мой! — простонала она.

Эл улыбнулся.

— Вчера этот изобретатель отказался ехать с нами в ресторан, — напомнил он.

— А сегодня… Господи, я готова провалиться сквозь землю от стыда.

Эл отложил пакет в сторону.

— Давай-ка лучше присядем на крыльцо, — предложил он.

Ее лицо все еще горело, но смотреть на этот румянец было даже приятно. Он шагнул к ней, обнял за талию и повел к двери. Ей было так хорошо рядом с ним, так спокойно. Так приятно ощущать исходившую от него силу. Эл хотел сказать, но Мэг может всегда рассчитывать на него, всегда, и даже не нужно просить.

Но не сказал. На обещания увлеченного сердца полагаться нельзя, и она это знает. Они сели на крыльцо. Мэг отодвинулась подальше и облокотилась о столб.

— Извини, — пробормотала Мэг. Но тут же ее мысль заработала в другом направлении, и она с подозрением спросила: — Это ты подговорил Джерри?

— Я? Нет, что ты. Я тут совершенно ни при чем. Ни вчера, ни сегодня.

Он видел, что Мэг не поверила.

— Лучше этого не делай, — предупредила она.

Чего не делать? Он не вступал в сговор с Джерри. Но тем не менее какая-то игра ведется. Эл совершенно не понимает, что происходит. Никакая полицейская выучка не помогла ему уберечь свое сердце от стрел Купидона. Он заставил себя отвести глаза от Мэг и посмотрел на окружающие ферму поля. Легкий ветерок порхал вокруг них, словно торговец пряностями, предлагающий свой товар. Запахи свежевспаханной земли, чистой речной воды. Стоит ли сопротивляться всему этому?

— Знаешь, ведь скоро обед, — сказал он.

— Ну и?..

В голосе ни толики обычной мягкости.

Эл решил предпринять еще одну попытку. Кто не рискует, тот не выигрывает.

— Если мы не съедим, еда пропадет.

Мэг не ответила, и он осторожно взглянул на нее. Лицо ее было суровым, но в уголках рта притаилась улыбка, уже готовая вспыхнуть.

— Если только я узнаю, что ты в этом замешан…

— Я совершенно ни в чем не виноват, — торжественно заявил он.

— Если я об этом узнаю, тебе останется только идти певчим в церковный хор.

— Люк привез пиво, — сказал Эл, показав на банки. — Не пропадать же ему.

Наконец Мэг устала хмуриться, и улыбка засияла на ее лице, словно цветок под солнцем.

— Я возьму цыпленка, — сказала она. — А ты ешь говядину.

Мэг рассматривала ультрасовременную электрическую пишущую машинку.

— Вот эта, по-моему, подойдет.

Эл нахмурился.

— У нас в полицейском участке были какие-то другие.

— Эта самая современная. Печатать на ней — одно удовольствие.

Эл смотрел на нее с недоверием.

— Я никогда такой не пользовался.

— Так научишься. Здесь совсем не надо прилагать физических усилий.

Эл кивнул и подозвал продавца.