Мост на реке Бенхай

Мне вспоминается оригинал любопытного документа, который три года назад я видела в Ханойском музее. Это было требование рабочих, занятых на местных текстильных фабриках, переданное дирекции в 1929 году. Рабочие добивались тогда снижения обязательных взносов и налогов, человеческого обращения с ними, уважения их достоинства, а равно уменьшения на один час рабочего дня: с тринадцати до двенадцати часов!

Вспоминая то далекое прошлое, еще лучше понимаешь боевой дух вьетнамского народа. Люди, с винтовкой в руках стоящие на страже завоеваний августовской революции, непобедимы! Никакой агрессор — американский или любой другой — не в состоянии уничтожить этих завоеваний. Тут не помогут ни доллары, текущие в карманы сайгонских марионеток, ни пиратские налеты американских бандитов на мирные города и села Вьетнама!

Победа будет на стороне вьетнамского народа. Враг не пройдет!

Незаконченный разговор с рекой Бенхай…

Мы приехали в Виньлинь глубокой ночью: днем приходится скрываться в джунглях и пережидать бесконечные налеты вражеских самолетов. Уже на пути к городу быстро наступающие сумерки стерли все контуры пейзажа — пролысины выгоревших белых песков, низкие кустики, бурую ленту дороги, резные веера пальм… Включенный на мгновение свет фар вырывает из темноты то силуэт одинокого велосипедиста, то фигурки возвращающихся из школы детишек, бегущих по обочине с книжками в руках, то девушек с перекинутыми через плечо автоматами…

К полуночи впереди тускло блеснули редкие огоньки Виньлиня. Нас останавливают: проверка документов. Машина виляет по узким улочкам и переулкам и наконец тормозит перед невысоким зданием. Нам уже приготовили постели с противомоскитными сетками и горячий чай в термосах. Наскоро пьем его и спешим ознакомиться с обстановкой в городе.

Здесь, как в Хатине и Донгхое, мы все обязаны подчиняться распоряжениям местных властей и штаба территориальной обороны. Мой сопровождающий, Фан, объясняет мне эти правила, подчеркивает их важность и многозначительно посматривает на меня. Я делаю покорное лицо, так как знаю, что он имеет в виду. Честно признаться, я довольно часто не выполняю строгого приказа немедленно спускаться в убежище при каждом налете. А такой приказ обязателен для всех, безотносительно к их рангам и положению. Но если я после трехлетнего перерыва решила приехать сюда под пули и бомбы, если решила сама, своими глазами, увидеть трудную вьетнамскую весну 1965 года, так ведь не затем, чтобы прятаться, а чтобы смотреть и видеть! Мой долг — рассказать миру правду о новой «грязной войне», на сей раз американской…

— Все ли ваши граждане выполняют такие распоряжения? — недавно спросила я одного партийного руководителя в Донгхое.

— Да! За небольшим, конечно, исключением. К ним относятся — как бы это сказать? — некоторые субъекты, нарушители дисциплины, которые норовят не выполнять приказов!.. — строго ответил товарищ. — Но постепенно и они начинают понимать свои ошибки!

С того дня вьетнамские товарищи прозвали меня «нарушителем дисциплины» — дружески, конечно. Известно— упрямый и непослушный «нарушитель» не соблюдает времени полуденного приема пищи, а строчит свои заметки, сопротивляется, когда его тащат в укрытие, и норовит посмотреть на американских стервятников… Вьетнамские товарищи недовольны, но по выражению их лиц я вижу, что постепенно они начинают понимать, почему я так поступаю.

Утром следующего дня появляется Нгуен Ти. Он занимается вопросами культуры в местном административном районе Виньлинь. Хорошее, открытое лицо, крепкое рукопожатие, проницательный взгляд. По его действиям и поведению сразу чувствуется, что этот человек испытал многое, что он постоянно живет в трудных условиях, рядом со смертью. С искренней и легкой улыбкой, словно о чем-то обыденном, рассказывает Нгуен Ти о стычках с южновьетнамскими и американскими вояками, о провокациях американских воздушных пиратов, об обстрелах ими рыбачьих сампанов, выезжающих на лов рыбы, о массированных бомбежках селений в дни самого большого праздника Тет.

Я вручаю Нгуен Ти несколько экземпляров «Трибуна люду» с материалами о нападении американских ВВС на Северный Вьетнам. Статьи «Люди с 17-й параллели» написаны моим товарищем Даниелем Люлин-ским в форме репортажа, но носят характер сводок с линии фронта.

Нгуен Ти соглашается помочь мне: я увижу в Виньлине и окрестностях все, что меня интересует, он разрешит мне, но с соблюдением величайшей осторожности, снова, после трех лет разлуки, взглянуть на мост Хиен-луонг и реку Бенхай. А сейчас мы осмотрим то, что осталось от трех школ, которые недавно были разрушены американскими бомбами.