Мост самоубийц

— У Поли был заказчик, какой-то политик из местных. У него пунктик был на всем итальянском. Дом у него в венецианском стиле, очень смешно смотрится среди остальных домов на его улице. Везде плитка, мозаика, штукатурка и, конечно, мебель. Полина как раз и отвечала за обстановку. Я помню, речь шла о мягкой мебели для гостиной. Деталей я не знаю, но вроде заказали какой-то жутко дорогой комплект из Италии — диван и пара кресел. Естественно, очень вычурный стиль, барокко. Темное дерево, светлая обивка. Ткани — люкс. Гарнитур, наверное, дороже всего дома вышел.

— И что?

— Приезжает вся эта красота из-за границы, Полина ставит ее заказчику, а тот через неделю прибегает с вытаращенными глазами — сволочи, обманули.

Я уставилась на Лизу в недоумении.

— Короче, оказалось, подделка. Мебель только внешне напоминала ту, из каталога. А на деле — какой-то наш, тарасовский левак.

— Как это могло произойти?

— Ну как… Полина же отвечала за мебель. Понимаете, о чем я?

Мне внезапно стало жарко и захотелось открыть окно.

— Хотите сказать, что она провернула какую-то махинацию? Взяла у заказчика деньги, а сама обратилась к какому-то местному производителю?

Лиза уставилась на свои руки.

— А деньги там колоссальные были. Еще должны были прийти кровать с балдахином, кабинетные шкафы, банкетки…

— Вы считаете, Полина на такое способна?

Девушка пожала плечами:

— Я не знаю. Конечно, она не выглядела такой прожженной аферисткой. Но чужая душа — потемки, как известно. Я говорю то, что известно всем в бюро.

— Чем окончилась история с заказчиком?

— Бюро выплатило ему все до копейки и даже больше, я думаю. Иртеньев сделал все, чтобы шум не поднялся. Это же чудовищный удар по репутации. Я знаю, что все услуги бюро для этого политика были бесплатны. За счет конторы Роман Валерьевич лично покупал мебель из того злополучного каталога. Даже сам поехал в Италию, чтобы все проконтролировать, и отсылал заказчику снимки с фабрики, чтобы все сомнения развеять. Компания чуть по миру не пошла.

— А Полина?

— Этот заказ у нее, естественно, забрали. И потом она какое-то время работала только над мелкими поручениями. Затем все вернулось на круги своя.

— Ей стали опять давать заказы? — удивилась я.

— Вы же слышали Иртеньева — по сути, у нас в бюро никто, кроме него, не выполняет заказ целиком. Он все контролирует. Так что остальные дизайнеры — просто поденщики. Но такой работы много, а Иртеньеву нужны профессионалы, даже если он их таковыми не считает. Так что Полина быстро вошла в прежний ритм. Работы у нее было много.

— Странно…

— В нашей конторе странное — это норма. Вы же видели обстановку. — Лиза помолчала, потом взялась за ручку дверцы. — Вот, собственно, и все, что я хотела рассказать. Мне показалось странным, что Роман Валерьевич об этом не рассказал. Может, он просто не хотел, чтобы вы копались в грязном белье бюро. Но я подумала, это важно.

— Скажите, — спохватилась я, вовремя вспомнив о Марии, — у меня есть информация, что с Полиной тесно общалась одна из ваших сотрудниц.

— Маша, — сразу поняла Лиза, — она сейчас на больничном.

— У вас есть ее телефон или адрес?

— Вообще-то, я не должна его давать посторонним, — замялась Лиза, но, как мне показалось, больше для вида.

— Понимаете, я работаю с полицией. Если потребуется, следователь все равно у вас запросит ее номер и адрес. Но мы потеряем время. Дайте только номер, я позвоню и уговорю вашу коллегу со мной встретиться. А адрес мне Мария сама назовет, если согласится.

Лиза достала телефон из сумочки и открыла телефонную книжку.

— Ну хорошо…

— Диктуйте.

Я записала номер Марии, и Лиза, убедившись, что поблизости нет никого из «Огнецвета», открыла дверцу.

— Последний вопрос, — крикнула я вдогонку, и девушка обернулась, — вам действительно комфортно работать в таких красных стенах?

Лиза закатила глаза:

— Шутите! Кажется, эти стены кровью вымазаны и шепчут мне: убей кого-нибудь… убей…

— Я так и думала.

* * *

Сидя в машине со стаканчиком кофе, купленного в ближайшей чебуречной, я размышляла над услышанным. Итак, в сюжете новый поворот. Неясно пока, насколько важный, но интригующий. Допустим, дело обстояло именно так, как мне рассказала Лиза. Тогда получается, что Полина — не такой положительный персонаж, каким ее рисовала сестра. С другой стороны, все, что я узнала о погибшей за эти дни, никак не вязалось с образом хитрой аферистки. Я решила посоветоваться и набрала номер Морошина.

— Странно, но вполне реалистично, — сухо сказал он, когда я коротко передала ему суть беседы. — Кто сказал, что аферисты и мошенники не могут быть милыми на вид?

— Это цинично, Лев Марсович, — пожурила я.

— В моей работе цинизм тоже естественная вещь. Но вы правы — это настораживает. В этой истории я чувствую какую-то недосказанность. Почему Усольцеву не уволили?

— А ведь и правда. Я тоже об этом подумала. Это не просто банальная ошибка на работе. Это преступление. За такое не только уволить — в суд подать можно. Вместо этого владелец бюро спускает все на тормозах и утрясает дела с заказчиком своими средствами. Даже в полицию не обращается.