Мост в Хейвен

— Мы все бываем упрямы. — Присцилла слабо махнула рукой. — Она наверху в своей комнате. Наверняка голодная — не спускалась к ужину. — Женщина невесело улыбнулась. — Девочка заявила, что не желает есть за одним столом с лицемерами. — На глаза набежали сердитые слезы. — Некоторых людей очень трудно любить.

И это лишь означало, что таких людей нужно любить еще больше.

Джошуа направился вверх по лестнице. Дверь комнаты Пенни была открыта. Она сидела у окна и просматривала журнал о кино. Как только девушка его увидела, она соскочила с подоконника и пошла к двери:

— Удачи. Она тебе понадобится. Абра просто идиотка! — Пенни заговорила громче: — Она не станет слушать даже самого Господа, если Он вдруг появится в горящем кусте. — Пенни швырнула свой журнал на пол. — Она думает, что я ревную. Это неправда! — выкрикнула она. — Ты обязательно пожалеешь, что встретила Дилана Старка, Абра!

— Пенни! — позвала ее Присцилла с первого этажа. — Довольно!

Вся в слезах Пенни захлопнула дверь.

Хотя бы одна из сестер Мэтьюс увидела обман. Джошуа постучал в дверь комнаты Абры:

— Абра, это Джошуа.

Щелкнул замок, и дверь медленно открылась. Абра вернулась на свою неубранную кровать. Не глядя на Джошуа, она уселась на кровать, скрестив ноги, и взяла в руки щетку для волос.

— Ты пришел как друг или как враг? — Тон был враждебным.

— Когда я был тебе врагом?

Она продолжала смотреть в сторону и водила щеткой по волосам.

— Тогда закрой дверь. Я не хочу, чтобы эта маленькая ведьма услышала, о чем мы говорим.

Как бы долго он ни был с ней знаком, ему было неловко находиться с ней в закрытом пространстве наедине, несмотря на то, что Питер и Присцилла одобрили это при сложившихся обстоятельствах.

— Может, выйдем прогуляться?

— Я наказана.

Джошуа пожал плечами и закрыл дверь. Он взял стул возле письменного стола и, развернув его, уселся верхом. Абра продолжала причесываться. Джошуа огляделся. Помещение больше напоминало номер в отеле, а не жилую комнату. Там не было ничего лишнего, кроме пробковой доски с приколотыми кнопками фотографиями киноактеров давних лет, они больше подходили поколению Мици, чем Абры. Он обрадовался, заметив две свои фотографии, на одной он был в мантии и шапочке: выпускной в школе, а на другой — в военной форме. Во всяком случае, он что-то еще значил для нее в этой жизни. Возможно, у него еще есть надежда.

— Ну… что же происходит?

Она вскинула подбородок, светло-зеленые глаза метали молнии.

— Ничего. — Она вцепилась в щетку, словно собиралась швырнуть ее ему в голову. — Пока.

— Пока?

— У нас с Диланом много общего.

— Например? — Он старался говорить спокойно, хотя внутри он приготовился к битве.

— Отец бросил его, когда он был ребенком.

— А что еще ты знаешь о нем?

Ее глаза блеснули.

— У него есть степень по бизнесу и маркетингу.

— Кажется, это у них семейное. — Он пытался казаться безразличным, но ее глаза снова сверкнули.

— Что ты хочешь сказать?

— Всем известно, что Коул Терман — бизнесмен до мозга костей. Это я и хочу сказать.

Она снова принялась расчесывать волосы:

— Его отец хочет наверстать годы, которые провел без Дилана.

Джошуа боролся с нарастающим гневом. Он легко приходил в ярость после возвращения из Кореи.

— Насколько хорошо ты знаешь Дилана Старка?

— Он терпеть не может притворства. Он хочет, чтобы я была сама собой.

— Надо же… — Он не сумел скрыть сарказм в голосе и понял, что уже проиграл.

— Он меня понимает!

— Он понимает, что ты к нему привязалась. Я это увидел еще в кинотеатре. Это вовсе не любовь, Абра. Это секс, самый низменный.

Она раскрыла рот, а лицо стало пунцовым.

— Ты омерзителен!

Он вскочил так быстро, что стул перевернулся:

— Я говорю тебе правду!

— Дилан говорит, что я красивая. Дилан говорит, что я сообразительная. Дилан любит меня!

— Дилан скажет все что угодно, лишь бы получить то, что хочет!

— Он хочет меня.

— Даже не сомневаюсь! Но надолго ли? Его любовь к Пенни не прожила и недели.

Она улыбнулась и снова вскинула подбородок:

— Он сказал, что Пенни — вода, а я вино.

Дилан явно знал, что хочет услышать Абра. Джошуа раздражало то, что она понятия не имеет, чего хочет этот парень. Он поднял стул и снова сел, положив руки на колени и сцепив пальцы, и постарался успокоиться.

— Послушай, Абра. Выслушай меня до конца. Мы ведь друзья. Сделай это для меня. — Она ничего не ответила, а он помолился про себя и начал говорить: — Мужчина, который любит, стремится открыть все лучшее в женщине.

— Когда я с Диланом, во мне просыпается все лучшее.

Он вцепился в колени:

— Тщеславие и непокорность? Эгоистичность? Ты даже не желаешь думать о том, что делаешь со своей семьей. Это и есть лучшее в тебе?

Глаза Абры наполнились слезами обиды.

— Я считала тебя моим другом, а ты говоришь мне такие вещи?

— Я говорю это, потому что люблю тебя. — Она даже представить не могла, насколько сильно.

— Знаешь что, Джошуа? Я всегда считала, что ты мой единственный настоящий друг. — Ее взгляд стал холодным. — А теперь я вижу, что ты, как все.

У Джошуа заныла его рана в боку.