Мост в Хейвен

Тикали часы. Время еле ползло. Она поднялась с постели и принялась расхаживать по комнате, но быстро остановилась, потому что кто-нибудь мог услышать шаги, прийти, чтобы узнать все ли с ней в порядке. Тогда она уселась на краешек кровати, сердце сильно билось. Нужно хотя бы оставить записку. Она прошла к письменному столу и взяла лист бумаги. Включила лампу и принялась быстро писать. Поднялся ветер, клен под окном зашуршал, пугая ее. Ветер гудел под садовой беседкой. Часы внизу пробили одиннадцать. Абра достала конверты. Она сунула одну записку в конверт, подписанный «Мистеру и миссис Мэтьюс», а другую — во второй, с надписью «Преподобному Эзикиелу Фриману». Намного более сердечное послание она вложила в конверт для Мици. Она хотела написать и Джошуа, но не знала, что ему сказать. Лучше не дразнить гусей. Тут ей пришла мысль, она достала Библию Марианн и сунула в нее записку: «Марианн хотела, чтобы книга принадлежала жене Джошуа».

Вытащив чемодан из-под кровати, она осторожно открыла дверь и на цыпочках прошла к лестнице, когда ступени скрипели, сердце замирало. Она проскочила к входной двери и тихонько закрыла ее за собой.

У нее закололо в боку, к тому времени как она добралась до моста. Дилан был там — стоял, прислонившись к машине. Он выпрямился, заметив ее. Потом взял ее чемодан, зашвырнул в багажник и захлопнул дверцу.

— Я знал, что ты придешь. — Он прижал ее к себе и целовал, пока девушка не начала задыхаться. — Ты бы хотела посмотреть на их физиономии завтра утром? — Дилан положил руки ей на грудь, Абру на миг охватила паника.

— Ты все еще это носишь? — Парень разорвал цепочку крестика Марианн и отшвырнул его. — Тебе ведь не нужны напоминания о прошлом? — Он не дал ей времени подумать и снова поцеловал. Его руки ощупывали ее тело, что привело Абру в смятение, но она боялась возражать. — Я собираюсь прекрасно повеселиться с тобой. — Дилан отодвинул ее, чтобы открыть дверцу машины. — Залезай.

Она села и едва успела убрать ноги, как он захлопнул дверцу.

Парень обошел машину и сел на водительское сиденье.

— Сегодня начинается наша жизнь. — Он завел мотор и нажал на клаксон, когда они пересекли мост. — То-то же, пусть знают! — Дилан так искренне радовался, что Абра восторженно рассмеялась.

* * *

Джошуа сидел на кухне, отходил от ночного кошмара. Положив голову на ладони, он старался сосредоточиться на псалме 22: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня».

Зазвонил телефон. Тело отозвалось адреналином; его посетило дурное предчувствие, и он старался от него избавиться. Даже если телефон звонит в четыре часа утра, это не значит, что с Аброй что-то произошло. Папе нередко звонят посреди ночи. Джошуа отодвинул стул и отправился в гостиную отвечать.

— Джошуа, это Питер, она ушла из дома.

Ему не нужно было спрашивать с кем.

— Когда они уехали?

— После того как мы легли спать. Присцилла проснулась, ей показалось, что она что-то услышала. Я два часа ездил по городу, но ее нигде нет.

Джошуа повесил трубку, полистал телефонный справочник и набрал номер Коула Термана. В телефонной трубке долго звучали протяжные гудки, прежде чем сонный голос грязно выругался в ответ.

— Мистер Терман? Джошуа Фриман. Где сейчас Дилан? — Джошуа еле сдерживался, чтобы не закричать.

— Откуда мне знать! Я его отец, а не сторож.

— С ним Абра Мэтьюс. Ей всего шестнадцать.

— Эта девчонка как была отбросом, когда ее нашел ваш отец, так и осталась. Ему нужно было не забирать ее из-под моста.

Джошуа бросил трубку.

— Ты ничего не сможешь сделать, Джошуа. — В дверях стоял отец, он уже оделся для утренней прогулки. Он был бледным и усталым больше, чем когда умерла мама.

— Но я не могу ничего не делать, папа! Я должен отправиться за ней! — Джошуа схватил куртку и ключи и бросился к дверям.

* * *

Абре было тепло и уютно в спортивной машине Дилана. Он вел ее быстро, радио передавало рок-н-ролл. Она начинала трепетать каждый раз, когда он смотрел на нее. Когда ом снижал скорость, а потом снова увеличивал, ощущения были потрясающие. Пенни и ее подружки пытались завоевать его внимание, но он выбрал ее. И они будут вместе навсегда. Достаточно одного его взгляда, чтобы у Абры внутри разливалось тепло.

Его рука скользнула по ее бедру вверх.

— Ты волнуешься.

Абру охватило желание.

— Я пытаюсь все это осознать. — Она смотрела на него с надеждой: скажет ли он, наконец, что любит ее.

— Осознать что?

Улыбка Дилана была такой красивой, лучистой. Она рассмеялась, чуть задыхаясь:

— Побег с тобой, конечно же. — Он был таким красивым. Просто идеальным.

— Не могу дождаться, когда мы окажемся в постели.

И вздрогнет земля, как пишут в любовных романах, которые Пенни прятала от родителей? Девушку вдруг обуял страх. Она ничего не знала про эти отношения, только то, что это великая загадка.

Она рассматривала его профиль:

— А где мы поженимся?

— Поженимся! — Он насмешливо хмыкнул. — С чего ты взяла, что я собираюсь на тебе жениться?

Абру словно ударили.