Мосты (ЛП)

В первый раз ее доводит до такого состояния юмористическая колонка. Воскресным днем, когда он читает ей одну статью с реальными примерами смешных страховых претензий. И некоторые из них, похоже, действуют на нее, как щекотка.

Когда он убеждается, что с ней все нормально, что она просто искренне наслаждается беззаботным смехом, то вдруг осознает, что никогда прежде не испытывал подобной радости. Она словно бы излучает какой-то заразительный дурман, и на эти несколько минут он невосприимчив к тьме, и все, что существует для него в целом мире – это его рыжеволосая возлюбленная.

Во второй раз ее провоцирует его собственная дурашливость. Она говорит о каком-то жесте, который он проделывает бровью – часто, если верить ей, – и когда он пытается намеренно воспроизвести его, то корчит, должно быть, самую забавную рожу из всех, что она видела прежде, потому что все заканчивается тем, что она расхаживает взад-вперед по крыльцу, отпивая воду из стакана и пытаясь совладать с собой. «Малдер, прекрати. Я серьезно, ПРЕКРАТИ, я дышать не могу!». Он всегда считал ее мастером самоконтроля, но тогда обнаружил ее ахиллесову пяту.

Он наблюдал подобный феномен трижды. А потом не видел, как она искренне смеется, в течение очень долгого времени.

***

Он сразу узнал характерное постукивание Скалли в дверь его номера.

– Малдер, это я, – сообщила она с порога.

Малдер отложил в сторону одежду, которую раскладывал по стопкам на кровати, и открыл дверь.

– Эй, заходи. Я как раз собирал вещи.

– Не спеши, – сказала она, заходя внутрь и закрывая за собой дверь. В комнату вместе с ней проникла волна жара. – Я только что закончила разговор с авиакомпанией. На Среднем Западе гроза, так что все рейсы задерживаются. Мы не сможем вылететь до шести вечера. При условии, что этот рейс все же вылетит.

Малдер глянул на часы.

– Что ж, не так уж плохо. Час пути до Эль-Пасо, так что выедем в полчетвертого. У нас есть шесть часов.

– Да, – произнесла она, однако тон ее голоса не соответствовал сказанному. Она осмотрела кровать, выглядевшую так, словно на ней взорвался его чемодан, встала рядом с ним и начала собирать вещи и аккуратно складывать их в открытый чемодан.

– А это плохо? – уточнил он, тоже возобновляя процесс упаковывания багажа. – Мы прибудем в Вашингтон довольно поздно, учитывая разницу во времени.

– Нет, дело не в этом, просто… – она на мгновение замолчала, сглотнула и бросила пару туго скрученных носков в чемодан. – Я просто хочу убраться отсюда. Отправиться домой.

Малдер кивнул.

– Домой, – повторил он. – В Бетесду.

Скалли замерла на полпути, подняла на него глаза и некоторое время молча удерживала его взгляд.

Он мягко улыбнулся ей.

Она сложила очередную пару брюк, тогда как он сложил свои тренировочные штаны.

Они уже приняли душ, когда вернулись из больницы пару часов назад, смывая грязь и пыль после их ночного приключения, и сейчас на Скалли была ее версия «повседневно-делового» стиля одежды: часть от костюма в виде брюк и консервативная блузка, которая, однако, выгодно подчеркивала ее округлости. Три верхние пуговицы она оставила незастегнутыми. Он же переоделся в свои любимые дорожные джинсы и простую серую футболку.

Он подобрал свою помятую рабочую рубашку и, запихав ее в мешок для стирки, сказал:

– Мы так и не обсудили произошедшее, верно?

Скалли протяжно вздохнула. Рубашка, которую она складывала, безвольно повисла на ее руке, и Скалли сфокусировала взгляд на чем-то рядом с пуговицей его джинсов.

– Нет, не обсудили, – медленно ответила она. – Ты попытался вчера, но, кажется, нас прервали.

Малдер кивнул, про себя порадовавшись тому, что она поняла его намерение прежде, чем все пошло наперекосяк. Он закусил губу, прикидывая свои дальнейшие действия. «Ладно», – в итоге сказал он и, отодвинув чемодан и оставшуюся одежду на дальний конец кровати, плюхнулся в изголовье, вытянув одну ногу на матрасе, а вторую поставив на пол.

– Иди сюда, – с этими словами он похлопал по пространству между своих бедер и поманил ее к себе, предлагая их обычную методику побуждения ее к откровенности.

Он оказался совершенно не готов к ее ответу.

– Нет.

Растерянно моргая, он продолжал сидеть с протянутой к ней рукой.

– Нет?

Скалли снова протяжно вздохнула, аккуратно положила рубашку, которую держала в руках, в чемодан, а потом присела на кровать лицом к нему. Он опустил руку на ногу, и она сжала его ладонь в своей.

– Давай посмотрим, смогу ли я сделать это… лицом к лицу, – сказала она. – С включенным светом.

Он стиснул ее ладонь и принял ее слова с почтительным кивком.

– Ладно, – прошептал он. Скалли перевела взгляд на свою свободную руку, водя ногтем по изогнутым стегальным швам потертого одеяла. – Я подвела тебя, – медленно сказала она. – Я подвела нашего сына и подвела тебя.

Малдер покачал головой.

– Нет, Скалли. Ты никого не подвела. Это никогда…

– Не делай этого, – подняв голову, прервала его она. – Ты меня не слышишь, Малдер.