Что, если я не просто ошибалась в своих подозрениях насчёт соблазнения? Что, если я ошибалась в отношении самого Джонатана? Что, если мужчина, которого я видела сегодня утром, чьё поведение перевернуло моё представление о нём и нашей динамике, не столько незнакомец, сколько тот, кого я редко видела?
Но если это так, то почему он мне ничего не сказал? Я никогда не встречала более прямолинейного человека, чем Джонатан Фрост. Он не подслащает пилюлю, не стесняется в выражениях. Он швыряет жестокие истины как дротики, не заботясь о том, как они вонзаются, когда попадают в яблочко ваших надежд и мечтаний и успокаивающую знакомость всего, что вы когда-либо знали. Почему он не поправил меня раньше?
— Габби, — миссис Бейли снимает очки и кладёт локти на стол. — Могу я тебя кое о чём спросить?
— Да, миссис Бейли.
— Что заставляет тебя по-прежнему считать Джонатана своим врагом? Я понимаю, почему ты сначала так считала. Он вторгся в твою рутину, в наш старый способ ведения дел; он опытен в тех областях, в которых ты не разбираешься, точно так же, как ты сильна во многих областях, в которых он не силён, я хотела бы добавить. Но я надеялась… — она вздыхает, наклоняя голову. — Я надеялась, что к этому времени вы двое перестанете ссориться. Особенно учитывая то, с чем мы сталкиваемся сейчас, я надеялась, что вы найдёте способ забыть о разногласиях и увидеть… всё хорошее, что может быть между вами.
Я смаргиваю слёзы, вся тяжесть этого наваливается на меня, и голос Джонатана эхом отдаётся в моих мыслях.
— Это так тяжело, — шепчу я, — когда тобой пользовались в прошлом, когда самая уязвимая часть тебя самой подверглась такому злоупотреблению. Трудно доверять, снова открыться и смотреть на людей непредвзято. Это ужасно — рисковать снова понять всё не так.
Вокруг глаз миссис Бейли появляются озабоченные морщинки.
Я вытираю выступившие слёзы и пытаюсь ободряюще улыбнуться.
— Извините. Я в порядке, правда. Я не должна была вам этого говорить…
— Габби, дорогая, конечно, должна была. Я спросила. Я хочу знать, — мягкая, обветренная рука миссис Бейли тепло ложится поверх моей. Она нежно сжимает. — То, что ты сказала, о том, что твоё доверие было подорвано, что тобой манипулировали, это из-за сына Поттеров?
Воспоминание о сегодняшнем утре заставляет меня вздрогнуть. Нежеланное прикосновение Трея, Джонатан, бегущий ко мне так, словно ничто в мире не могло его остановить.
А потом те слова.
Кивнув, я вытираю слёзы. Миссис Бейли знает, что случилось с Треем несколько месяцев назад, потому что я рассказала ей. Она знает, что я понятия не имела, кто он на самом деле, и как только я поняла его истинные намерения, между нами всё закончилось. Рассказывать ей об этом было неловко, и это не самый мой любимый разговор, но миссис Бейли отнеслась к этому сочувственно и заверила меня, что не сомневается во мне. Я ещё в течение нескольких месяцев чувствовала себя дерьмово из-за этого.
— Это действительно выбило меня из колеи, — шепчу я.
Она кивает.
— Понятно, что после чего-то подобного ты ведёшь себя настороженно. И давай внесём ясность, хотя Джонатан и близко не такой… злобный, каким ты его представляешь, он тоже не святой. У нас с ним было несколько бесед о его поведении по отношению к тебе, а также к нашим клиентам. Он требовательный, гордый и нетерпеливый, и он, безусловно, мог бы улыбаться почаще.
— Да он никогда не улыбается, — бормочу я.
Миссис Бейли хихикает.
— Вы очень разные люди. Я знала, что начало будет трудным, и таким оно и было. Добавим несколько недоразумений, некоторую борьбу за власть, слегка конфликтующие стили руководства…
— Слегка конфликтующие?!
Она улыбается немного грустно.
— Я не предвидела, насколько вы двое будете упрямы, насколько будете сопротивляться тому, чтобы… дать друг другу шанс, — несколько секунд миссис Бейли молча смотрит мне в глаза. Отпустив мою руку, она откидывается на спинку стула. — Что, если бы вы попытались стать друзьями?
— Прошу прощения, что?
— Часто наилучший путь продвижения вперёд открывается шаг за шагом. Путь от вражды к дружбе трудный, но не невозможный.
Дружба. Я пробую это слово на вкус, пробую его на вкус. Дружба. Могла бы я… подружиться с Джонатаном?
Я позволяю себе представить это — завершить этот долгий, горький труд последних двенадцати месяцев достойным финальным поворотом дороги. Наши головы высоко подняты, мы выражаем взаимное уважение, пусть-победит-сильнейший, дружески желаем добра друг другу, когда расстаёмся.