Мотив вина в литературе

Ю. В. Доманский. Тверь Винная карта «нового русского»: Спиртное в «Москве» Вл. Сорокина и Ал. Зельдовича

«Москва» Вл. Сорокина и Ал. Зельдовича уже становилась объектом внимания литературоведов в связи с очевидными отсылками к драматургии Чехова. Указывалось, что Чехов в фильме «Москва» «дается как внутренняя составляющая художественной реальности, представленной авторами».[250] В «Москве», действительно, активно востребованы элементы пьес Чехова, но перед нами на цитация в общепринятом смысле, а, скорее, репродукция в современность мифа, созданного Чеховым, — мифа о русском человеке, которому довелось жить в переломную эпоху. Чеховский миф в «Москве» становится своеобразной базой для реализации другого культурного мифа — мифа о жизни определенного слоя населения столицы России, так называемых «новых русских», в конце XX века. Одному из аспектов этого мифа и посвящена наша работа: мы рассмотрим особенности функционирования различных спиртных напитков в «Москве». Текст «Москва» существует в двух вариантах: оригинальный киносценарий и кинофильм. Мы будем прежде всего ориентироваться на сценарий,[251] но в ряде случаев, когда это вызвано принципиальной разницей в функционировании интересующих нас мотивов, будем обращаться и к фильму.

Действие «Москвы» разворачивается в нынешней российской столице, и образ жизни героев четко определен своеобразной памятью культурного мифа этого города, где вино являлось неотъемлемой частью жизни богемы и во времена Чехова. Вот как характеризовал жизнь богемной Москвы конца XIX века писатель И. Н. Потапенко: «…люди дома работают в одиночку, посещают друг друга по делам и в семейные праздники. Когда же хотят собраться тесным кружком, для дружеской беседы, то идут в ресторан, обыкновенно по окончании всех дел, после театра, поздно за полночь, и сидят долго, до утра. А в ресторане — вино, и с каждым получасом беседа становится живой и горячей. Под утро едут за город слушать цыган, а возвращаются домой под звон колоколов, призывающих к заутрене. А днем каким-то чудом встают вовремя, откуда-то набираются бодрости и сил и занимаются делами».[252] И образ жизни героев «Москвы» мало чем отличается от жизни их предков столетней давности. Во всяком случае, спиртное и здесь является непременным атрибутом бытия людей богемы. Спиртное в «Москве» представлено различными наименованиями в самых разных ситуациях. Объектом нашего рассмотрения станет специфика функционирования того или иного вида спиртного в различных ситуациях, что позволит говорить об особой семантике каждого напитка в мифе Москвы конца XX века.

Каждый напиток отличает совершенно особая функция, именно поэтому при построении типологии спиртного в «Москве» имеет смысл распределить напитки по их видам, что сразу же станет типологией и по функции.

Водка. Чаще всего водка становится спутником героев в каких-либо необычных, почти экстремальных ситуациях. Например, выпитая водка предшествует сексуальной близости, причем близости аномальной в этическом плане: Ирина «берет рюмку с водкой, смотрит на Майка, медленно выпивает ее» (375), после чего Майк уводит будущую тещу в коридор, где совершает с ней половой акт. Лев (друг Майка) и Маша (невеста Майка) тоже пьют водку, беря рюмки губами, перед тем, как Лев «овладевает Машей через дырку в карте» (391), предварительно вырезав «из карты кружок Москвы». Водка предшествует и убийству: Майк и Человек в очках — израильский компаньон Майка — пьют водку перед тем, как Майк его убивает: