Мотивированный мозг. Высшая нервная деятельность и естественно-научные основы общей психологии

Неполное, лишь частичное осознание человеком движущих им потребностей снимает мнимое противоречие между объективной детерминированностью человеческого поведения и субъективно ощущаемой свободой выбора. Эту диалектику поведения в свое время проницательно разглядел Бенедикт Спиноза. «Люди только по той причине считают себя свободными, – писал Спиноза (1932, с. 86), – что свои действия они сознают, а причин, которыми они определяются, не знают». Поведение человека детерминировано его наследственными задатками и условиями окружающей среды, в первую очередь условиями социального воспитания. Науке не известен какой-либо третий фактор, способный повлиять на выбор совершаемого поступка. Вместе с тем вся этика, и прежде всего принцип личной ответственности, базируется на безусловном признании абсолютно свободной воли (Гегель, 1970, с. 120). Отказ от признания свободы выбора означал бы крушение любой этической системы и нравственности.

В своей широко известной книге «По ту сторону свободы и достоинства» Б. Ф. Скиннер (Skinner, 1971) доводит до логического конца идею механистического детерминизма. По Скиннеру, личность не ответственна за поступки, поскольку они всецело предопределены внешними обстоятельствами, условиями воспитания. Классифицируя что-либо как порок или добродетель, общество просто определяет, что оно будет наказывать, а что – поощрять. Понятия свободы воли и моральной ответственности должны быть так же изгнаны из науки о поведении, как в свое время физика рассталась с «теплородом», астрономия – с представлением о Земле – центре Вселенной, биология – с «жизненной силой», а психология – с мифом о бессмертной душе.

Столь решительные заявления Скиннера вызвали крайне болезненную реакцию даже со стороны естествоиспытателей. «Я верю, что как человеческие существа мы обладает свободой и достоинством. Теория Скиннера и техника инструментальных условных рефлексов основаны на его экспериментах с голубями и крысами. Так пусть они им и принадлежат!» (Eccles, 1973, р. 223).

Вместе с тем приходится констатировать, что аргументация защитников «свободы выбора», как правило, уступает логической стройности скиннеровских построений. Вот что пишет, например, К. А. Новиков в специальной статье, посвященной проблеме свободного выбора: «…в конкретных выборных ситуациях субъект зачастую “работает” не на тот исход, который в данных условиях имеет наибольшую вероятность реализации, а на тот, который по своему содержанию наиболее соответствует глубинной динамике социального процесса» (Новиков, 1972, с. 109). Поскольку «глубинная динамика социального процесса» сама по себе требует дополнительных разъяснений, механизм ее влияния на выбор субъекта повисает в воздухе. Ничего не привнесла в решение проблемы и широко разрекламированная «когнитивная революция» в психологии. Вот один из образцов когнитивного подхода. Поведение человека определяется: 1) его генетикой, 2) обучением, 3) ситуацией и 4) когнитивной оценкой. Первые три фактора обусловливают детерминированность поведения, четвертый – возможность выбора альтернативных схем действий (Knowlton, Rottschaefer, 1979). Здесь уместно спросить: а что определяет ту или иную «когнитивную оценку»? Почему субъект предпочитает одну схему действия и отвергает другие? Суть дела снова тонет в словах.

Все попытки оторвать действия человека от удовлетворения его потребностей удаются только при крайне узком представлении о потребностях, игнорирующем их многообразные трансформации во вторичные, третичные и т. п. производные побуждения. «Действие человека, – писал Л. С. Выготский, – возникшее в процессе культурно-исторического развития поведения, есть свободное действие, т. е. независимое от непосредственно действующей потребности и непосредственно воспринимаемой ситуации, действие, направленное на будущее» (Выготский, 1984, с. 85). Но разве заблаговременное изготовление орудий для охоты, рыбной ловли, обработки поля под будущий урожай не мотивировано, не продиктовано потребностью в пище, хотя в момент производства орудий человек может и не испытывать чувства голода?

Одной из последних попыток преодолеть реально существующее противоречие между детерминизмом и свободой выбора является обращение к понятию самодетерминации поведения. «Свободный выбор, – пишет Д. И. Дубровский (1980, с. 210), – …это особый тип детерминации – само-детерминация, присущая определенному классу высокоорганизованных материальных систем». Современное естествознание знает два источника детерминации поведения живых существ. Это либо врожденные формы поведения, детерминированные процессом филогенеза, либо индивидуально приобретенный опыт, детерминированный влиянием внешней (для человека прежде всего социальной) среды, т. е. воспитанием в широком смысле. Откуда же берется, что из себя представляет загадочное «третье», дающее основание говорить о самодетерминации?