Читаем Моцарт. К социологии одного гения полностью

Какие изменения в формах искусства можно объяснить этими изменениями в социальном положении художников? Большая индивидуализация произведения искусства, больший простор для индивидуальной художественной фантазии, больший простор для ошибок и неудач, отсюда рост китча, поскольку строгий канон художественного вкуса социально вышестоящего слоя в значительной степени утратил свою функцию принуждающей и контролирующей инстанции для индивидуальной художественной фантазии. Поэтому переход от искусства ремесленного к искусству художественному характерен для нового этапа в процессе цивилизации’, художник в деле контроля и канализации своей художественной фантазии в большей степени сам осуществляет самопринуждение.

Почему переход от ремесленного искусства к художественному не происходит одновременно во всех областях искусства? Или во всех регионах мира?

Пример неравномерности в развитии искусства разных обществ: африканское ремесленное искусство до недавнего времени существовало бок о бок с европейским художественным искусством. Сейчас оно постепенно превращается в художественное.

Пример хронологической неравномерности перехода от ремесленного искусства к художественному в разных областях искусства: в немецкой литературе этот переход произошел несколько раньше, чем в немецкой музыке. Одно из ключевых объяснений: развитие немецкой литературы было связано с ростом немецкоязычной читающей публики среднего слоя. Развитие же музыки во времена Моцарта в решающей степени определялось придворным вкусом. Тот факт, что возможности заработка у Моцарта зависели от придворной аристократии, в то время как его личный габитус уже был габитусом «свободного художника», который стремился в первую очередь следовать течению собственной фантазии и самопринуждению своей художественной совести, был главной причиной трагедии его жизни.


б. Психологическая проблема

Психологическая проблема, конечно, не может рассматриваться отдельно от социологической. Речь идет о процессе, который практически не привлекал к себе внимания академических психологов и сравнительно мало внимания психоаналитических психологов, — о процессе сублимации. Я уже кратко указывал на то, что одной из характерных особенностей непридворного, «свободного» художника является сочетание свободной фантазии со способностью посредством индивидуального самопринуждения, посредством высокоразвитой совести свою фантазию обуздывать. Точнее говоря, в рамках художественной деятельности потоки фантазии и импульсы совести не только примиряются друг с другом, но и практически сливаются. Это суть того, что мы обозначаем понятием «художественный гений»: поток фантазий и грез не только лишается своих по происхождению весьма животных тенденций, неприемлемых для потоков совести, но и разряжает свою динамику прямо-таки в гармонии с социальным каноном, не теряя спонтанности. Без очищения художественной совестью поток грез и фантазий анархичен и хаотичен для всех, кроме самого мечтателя. Либидинозный поток фантазии становится значимым для других людей, то есть появляется возможность приобщить их к нему, только тогда, когда он социализируется через слияние с каноном, одновременно динамизируя и индивидуализируя канон или совесть. То, что часто называют интуитивной «уверенностью лунатика», с которой великие художники вроде Моцарта придавали материалу своих фантазий такие формы, что всякий чувствовал: эта совокупность форм и образов не может быть иной, она есть выражение этого слияния потока фантазии с художественной совестью.


Акт I: 27 января 1756 — сентябрь 1777 года

a. Детство и юность вундеркинда.

b. Отец и сын. Развитие их отношений.

c. Тщетные поиски места при дворах Европы.

d. Ломка голоса (в Неаполе) и растущее давление власти отца.

e. Уникальное музыкальное образование Моцарта. Знакомство со всеми известными и знаменитыми музыкантами того времени (включая Иоганна Кристиана Баха, Глюка, Гайдна, Иоганна Адольфа Хассе, падре Мартини). И все это в дополнение к интенсивным тренировкам, которые проводил отец.


Акт II: сентябрь 1777 — 8 июня 1781 года

a. Первое путешествие без отца. Начало эмансипации и ее трудности: совесть.

b. Первая (известная) любовница: Кузинушка, низкая женщина Моцарта.

Первая (известная) большая любовь: Алоизия Вебер, высокая женщина Моцарта. — Секс и эротика.

c. Первая (известная) большая ссора с отцом.

d. Фекальный юмор Моцарта. Проблема: что в этом юморе характерно для канона его общества, а что является моцартовским, то есть специфически индивидуальным? Учесть цивилизационную проблематику юмора как индивидуальной скачки идей, постоянного соединения фекальных фантазий с оральными. Компульсивный характер, который тем не менее находится под контролем.

e. Растущее осознание собственной ценности.

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальная история

Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века
Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века

Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Поэзия и полиция» сочетает в себе приемы детективного расследования, исторического изыскания и теоретической рефлексии. Ее сюжет связан с вторичным распутыванием обстоятельств одного дела, однажды уже раскрытого парижской полицией. Речь идет о распространении весной 1749 года крамольных стихов, направленных против королевского двора и лично Людовика XV. Пытаясь выйти на автора, полиция отправила в Бастилию четырнадцать представителей образованного сословия – студентов, молодых священников и адвокатов. Реконструируя культурный контекст, стоящий за этими стихами, Роберт Дарнтон описывает злободневную, низовую и придворную, поэзию в качестве важного политического медиа, во многом определявшего то, что впоследствии станет называться «общественным мнением». Пытаясь – вслед за французскими сыщиками XVIII века – распутать цепочку распространения такого рода стихов, американский историк вскрывает роль устных коммуникаций и социальных сетей в эпоху, когда Старый режим уже изживал себя, а Интернет еще не был изобретен.

Роберт Дарнтон

Документальная литература
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Французские адвокаты, судьи и университетские магистры оказались участниками семи рассматриваемых в книге конфликтов. Помимо восстановления их исторических и биографических обстоятельств на основе архивных источников, эти конфликты рассмотрены и как юридические коллизии, то есть как противоречия между компетенциями различных органов власти или между разными правовыми актами, регулирующими смежные отношения, и как казусы — запутанные случаи, требующие применения микроисторических методов исследования. Избранный ракурс позволяет взглянуть изнутри на важные исторические процессы: формирование абсолютистской идеологии, стремление унифицировать французское право, функционирование королевского правосудия и проведение судебно-административных реформ, распространение реформационных идей и вызванные этим религиозные войны, укрепление института продажи королевских должностей. Большое внимание уделено проблемам истории повседневности и истории семьи. Но главными остаются базовые вопросы обновленной социальной истории: социальные иерархии и социальная мобильность, степени свободы индивида и группы в определении своей судьбы, представления о том, как было устроено французское общество XVI века.

Павел Юрьевич Уваров

Юриспруденция / Образование и наука

Похожие книги

Алгебра аналитики
Алгебра аналитики

В издании рассматривается специфические вопросы, связанные с методологией, организацией и технологиями современной аналитической работы. Показаны возможности использования аналитического инструментария для исследования социально-политических и экономических процессов, организации эффективного функционирования и развития систем управления предприятиями и учреждениями, совершенствования процессов принятия управленческих решений в сфере государственного и муниципального управления. Раскрывается сущность системного анализа и решения проблем, секреты мастерства в сфере аналитической деятельности, приведены примеры успешной прикладной аналитической работы.Особенностью книги является раскрытие некоторых эзотерических аспектов Аналитики. Фактически она носит конфиденциальный характер, так как раскрывает многие ключевые моменты в обработке управленческой информации.Издание будет полезно как для профессиональных управленцев государственного и корпоративного сектора, так и для лиц, желающих освоить теоретические основы и практику аналитической работы.

Юрий Васильевич Курносов

Обществознание, социология
Чертоги разума. Убей в себе идиота!
Чертоги разума. Убей в себе идиота!

«Чертоги разума. Убей в себе идиота!» – книга о том, как заставить наш мозг работать и достигать поставленных целей.От автора бестселлера «Красная Таблетка. Посмотри правде в глаза!»Вам понравится эта книга, если…[ul]вы хотите научиться эффективно мыслить и решать сложные задачи;вы хотите быть в курсе самых современных нейробиологических знаний, рассказанных системно, но простым и понятным языком;вам важно самим влиять на то, что происходит в вашей жизни.[/ul]Важные факты«Чертоги разума» – научно-популярная книга Андрея Курпатова, полностью посвященная работе мозга и эффективным практикам улучшения качества жизни.Ещё до публикации книга стала лидером по предзаказам.Благодаря умению автора ясно, доступно и с пользой рассказывать о научных исследованиях, его книги уже проданы совокупным тиражом более 5 миллионов экземпляров и переведены на 8 иностранных языков.«Чертоги разума» превращает научные знания по нейробиологии в увлекательное интеллектуальное путешествие и эффективный практикум.Все технологии, представленные в книге, прошли апробацию в рамках проекта «Академия смысла».«Чертоги разума»:[ul]с научной точки зрения объясняет механизмы информационной и цифровой зависимости и рассказывает, что делать, чтобы не оказаться под ударом «информационной псевдодебильности»;последовательно раскрывает сложную структуру мышления, а каждый этап иллюстрируется важнейшими научными экспериментами;в книге вы найдете эффективные практические упражнения, которые позволят осознанно подходить к решению задач;из книги вы узнаете, почему мы не понимаем мыслей и чувств других людей, как избавиться от чувства одиночества и наладить отношения;в качестве отдельного научно-популярного издания по нейробиологии продолжает тему бестселлера «Красная Таблетка. Посмотри правде в глаза!»[/ul]

Андрей Владимирович Курпатов

Обществознание, социология / Психология / Образование и наука
Воспитание дикости. Как животные создают свою культуру, растят потомство, учат и учатся
Воспитание дикости. Как животные создают свою культуру, растят потомство, учат и учатся

Многие полагают, что культура – это исключительно человеческое явление. Но эта книга рассказывает о культурах, носители которых не являются людьми: это дикие животные, населяющие девственные районы нашей планеты. Карл Сафина доказывает, что кашалоты, попугаи ара или шимпанзе тоже способны осознавать себя как часть сообщества, которое живет своим особым укладом и имеет свои традиции.Сафина доказывает, что и для животных, и для людей культура – это ответ на вечный вопрос: «Кто такие мы?» Культура заставляет отдельных представителей вида почувствовать себя группой. Но культурные группы нередко склонны избегать одна другую, а то и враждовать. Демонстрируя, что эта тенденция одинаково характерна для самых разных животных, Сафина объясняет, почему нам, людям, никак не удается изжить межкультурные конфликты, даже несмотря на то, что различия между нами зачастую не имеют существенной объективной основы.

Карл Сафина

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука